Особенно,... 
25 
Элизабет почувствовала, что сейчас снова расплачется.
– Это ужасно, когда кто-то болен, серьезно болен, и вы знаете…
– Мистер Коллинз! – внезапно перебил ее Джон Пфайфер. – Вы должны просмотреть фотографии игры, которая была в понедельник. Они действительно классно получились.
Джон, спортивный корреспондент «Оракула», помахал стопкой снимков перед носом мистера Коллинза.
– Я скоро освобожусь, Джон, – сказал он. – Мы поднимемся с Лиз ко мне в кабинет. Дождись, пока мы вернемся, хорошо?
А Элизабет он сказал:
– Я кое о чем хочу поговорить с тобой. Думаю, это лучше сделать наедине.
Элизабет печально кивнула и последовала за мистером Коллинзом к двери.
– Ладно, мистер Коллинз, подожду. У меня здесь полно работы! – прокричал Джон и рванулся в направлении освещенного стенда.
Он чуть не столкнулся с Оливией Дэвидсон, которая несла картонную афишу, рекламирующую вечер одноактных пьес, поставленных драматическим кружком.
В своем загроможденном вещами кабинете мистер Коллинз убрал со стола стопку бумаг и жестом предложил Элизабет сесть.
– Я знаю, как ты занята, – начал он, – но разреши тебя спросить. Это про Макса Деллона. Боюсь, что без чьей-нибудь помощи он не напишет следующей работы по английскому.
Элизабет старалась не думать о Трисии и сосредоточиться на том, что говорил мистер Коллинз. Макс Деллон был ведущим гитаристом в школьной рок-группе «Друиды». Элизабет знала, что за его ершистым и надменным поведением скрывался серьезный, талантливый музыкант. Макс был немного взбалмошный, но в целом – хороший парень.
– Ты моя лучшая ученица, – продолжал мистер Коллинз. – Я надеялся, ты сможешь подтянуть Макса. Я говорил с его родителями, и они хотят заплатить за эти часы.
– Конечно, мистер Коллинз, я буду рада помочь, – без особого энтузиазма произнесла она.
Ее мысли вновь перенеслись к разговору с Трисией.
– Мне кажется, тебя не слишком это увлекает. Может, тебе надо немного обдумать мое предложение? – спросил он.
– Нет, спасибо. Нормально… просто… сейчас меня ничто не увлекает.
– Теперь понятно, – сказал мистер Коллинз и тихо добавил: – Лиз, ты не хочешь мне рассказать, что тебя беспокоит?
Элизабет кивнула, стиснув зубы, чтобы не расплакаться.
«Все нормально», – сказала она себе.
Она могла сказать мистеру Коллинзу. Он бы понял. Он бы помог ей решить, что делать.
И вдруг разом все рассказала: Стивен и Трисия расстались, она узнала о болезни Трисии, и потом… это ужасное обещание, которое она дала умирающей девочке. Мистер Коллинз просто молча слушал, пока она не закончила. Потом тяжело вздохнул, положив руки перед собой на парту.
– Понятно. Здесь надо выбирать, – сказал он.
– Как мне нарушить свое обещание? – спросила она, вскинув руки. – Это ей решать, говорить Стиву или нет.
– Все верно, – согласился мистер Коллинз. – Но я думаю, это глупое решение. Я понимаю, она только пытается уберечь Стива, но так в итоге ему может стать еще больнее.
– Я тоже так думаю.
– Ты пробовала поговорить с ней об этом?
– Пробовала, но она уже приняла решение. Она уверена, что так будет лучше, хотя я знаю, что самой ей очень тяжело. Мистер Коллинз, она действительно любит моего брата. Больше, чем я могла себе представить.
– Я уверен, что любит, но любовь затмила Трисии правду. Она не может защитить его от подобного. Никто не может.
– Я ей так и сказала, но она не послушалась меня. Это несправедливо! – вырвался у нее отчаянный крик. – Почему так должно было случиться? Трисия одна из самых замечательных людей, которых я когда-либо встречала.
– Иногда жизнь бывает очень несправедлива, – грустно согласился мистер Коллинз.
Теперь Элизабет плакала, не в состоянии сдержать себя.
– Мистер Коллинз, что же мне делать? – прорвалось между всхлипами. – Как мне нарушить свое обещание? Она сказала, что рассчитывает на мое молчание. – Она положила голову на стол мистера Коллинза и безудержно зарыдала.
– В большинстве случаев лучше держать свое слово, – сказал он и в утешение положил ей руку на плечо. – Но так часто мы даем неправильные обещания! В таком случае, неправильно их и сдерживать.
Элизабет подняла голову:
– Как я могу быть уверена, что это неправильное обещание? Как я узнаю, что, сказав все Стиву, не совершу ужасной ошибки?
– А что подсказывает тебе интуиция? – мягко спросил он.
25 
