10 
– Итак, почему ты здесь уединился?
– А почему ты покинула всех?
– Я первая спросила.
Ники опять улыбнулся ей, и Джессика почувствовала, как холодок пробежал у нее по спине. Ники был так красив! Его светлые волосы были зачесаны назад, а карие глаза в полумраке были более чем удивительны.
– Хорошо, – сказал он, смеясь, – так и быть. Я не совсем уютно чувствую себя на вечеринках.
– Значит, тебе больше нравится быть одному, чем в компании? – Джессика решила сохранять между ними дистанцию.
Ники ей нравился, но она все еще чуть-чуть побаивалась его.
– Мне нравится быть одному, – сказал он, понизив голос, – это делает меня таинственным.
– Это делает тебя грустным.
– А может, мне нравится грустить?
– Как тебе это может нравиться?
– Это проще, чем быть счастливым... Джессика была заинтригована. Она наклонила голову вперед и, подперев голову кулачками, спросила:
– Почему ты всегда так печален, Ники?
Ники заглянул ей в глаза.
– Я тебе не нравлюсь, да?
Этот, казалось бы, простой вопрос, очень взволновал ее.
– Я так никогда не говорила, – поспешно ответила Джессика.
– Ты и не должна так говорить, – улыбнулся он. – Я сам могу это сказать. Я не в твоем вкусе.
– Кто же тогда в моем вкусе? – перешла в оборону Джес.
– Почему бы нам не прекратить этот разговор?
– Я не хочу прекращать! Так что ты имел в виду?
– Насчет твоего вкуса? Тебе, должно быть, нравится тот, кто всегда все делает правильно.
Джессика собралась протестовать, но Ники не дал ей такой возможности. Он продолжал:
– Какой-нибудь парень, который любит все, что имеет отношение к школе. Тот, кто справляется со своими проблемами, у кого хорошие друзья и родители, которые о нем заботятся. Тот, кто во всем первый.
Сейчас Джессика не смогла бы отсюда уйти, даже если бы захотела.
– Ты думаешь, что твоим родителям наплевать на тебя, – сказала она. Это было утверждение, а не вопрос.
Ники достал из пачки сигарету, прикурил ее и бросил спичку в пепельницу.
– Я надеюсь, что это было бы не так, если бы у них было время. – Он наклонил голову и уставился на деревянный пол.
Сигаретный дым клубился у его лица, окутав голову желто-серым туманом.
– Мой отец... Мой отец – воплощение американской мечты. Еще в молодости он поставил на карту всю свою жизнь и с головой ушел в работу, чтобы стать тем, кто он сейчас. И уже просто не может остановиться. А еще моя мама, – продолжал Ники, – она тоже занята. Понимаешь, у моего младшего брата Дэнни серьезные проблемы со здоровьем. Так что, и у нее не остается времени для такого здорового парня, как я.
Джессика видала, что Ники очень тяжело, и была очень тронута этим вырвавшимся признанием.
– Может быть, тебе стоило поговорить с ними?
Ники рассмеялся:
– Зачем? Мне нравится моя жизнь. Я могу делать все, что только пожелаю. Никого это не волнует. Никто меня не трогает. Я свободен.
– Я уверена, что ты небезразличен своим родителям, даже если они этого не показывают.
– Почему?– Он поднял на нее глаза.
– Что – почему? – Не поняла Джессика.
– Почему ты так в этом уверена?
– Ну, – Джес задумалась, подбирая нужные слова. – Все родители на самом деле любят своих детей.
Ники опять рассмеялся, на этот раз злобным смехом.
– О, да ну? В каком телевизионном шоу ты живешь?
– Ты ведь знаешь, что моя жизнь совсем не безоблачна, – огрызнулась Джессика.
Ники приподнял брови.
– Правда? Почему бы тебе не рассказать мне об этом, Джессика?
Джес встала и направилась к двери.
– Это не то, что я хотела бы обсуждать с тобой.
– Вот видишь, я был прав.
– Насчет чего? – обернулась к нему Джессика.
– Я тебе не нравлюсь.
– Ты мне не не нравишься!
– Ты бы так не говорила, если бы сейчас сюда вошел кто-либо из твоих друзей и увидел, что ты разговариваешь со мной.
– Мне плевать на то, что они обо мне думают! – солгала Джессика.
– Не вздумай убеждать меня в этом, Мисс Капитан Команды Болельщиц, – улыбнулся Ники. – Ты так стараешься быть кем-то, кем, по-твоему, ты должна быть, что даже не знаешь, какая ты есть на самом деле.
– Ах вот как? – Джессика была уже на грани истерики. – Тогда, может быть, ты мне скажешь, кто я такая, если ты такой всезнайка?
Ники затушил сигарету в пепельнице, стоящей у шезлонга.
– Во-первых, ты самая красивая девушка из всех, кого я когда-либо видел. Во-вторых, ты умная. Умней, чем думают окружающие. Ты всегда точно знаешь, чего ты хочешь, и всегда четко представляешь, как этого добиться. И ты не боишься никого, кто встает на твоем пути. За исключением меня, – лукаво добавил он.
10 
