очень нудно 
135 
— Тогда просто не мешай. Мне надо спешить.
Он не врет. Что-то гложет его, какое-то отчаянное намерение, последняя соломинка, что помогает удерживаться на плаву.
— Извини, но я не могу позволить тебе уйти.
— Я могу победить тебя. Могу победить любого. Таково исполненное желание.
Ему больно. И мне, наверное, должно быть больно, но тело уже целиком отошло к демону, а мысли, оторванные от плоти, ничего не чувствуют. И все же откуда могла взяться боль? Почему голос дрожит, как в лихорадке?
— Наверное, можешь. Но ты выбрал неправильное тело.
— Выбирал не я. Выбирал он.
О да, тут все верно. Если бы я не решился, все закончилось бы, не начавшись. Демон всего лишь храбрился, угрожая мне. Если бы он мог ворваться в мое тело самостоятельно, не состоялось бы никакого разговора. Ни словечка не было бы промолвлено.
— И желание было искренним?
— Да.
И я тоже мог бы это подтвердить. Если бы меня спросили.
— Горячим?
— Да.
Не столь жарким, как летнее солнце, но я старался.
— Заветным?
А теперь наступила тишина. Ведь мое желание было каким угодно, но только не моим по-настоящему.
— Заветным? — повторил свой вопрос охотник.
Вместо ответа, теперь уже бесполезного и бессмысленного, демон вновь двинулся вперед. Иттан не стал преграждать ему дорогу, но и молчать не стал:
— Ты пожелал побеждать всех своих противников? Отлично. Просто замечательно. Так начни с первого и самого главного!
А вот эти слова предназначаются уже для меня. Я чувствую. Я понимаю сказанное остатками сознания, еще сохранившими видимость свободы. Но кто мой главный противник? Конечно, демон. И я уже однажды победил его, заплатив немалую цену. Мне удалось загнать противника в клетку, только вот незадача: новую просто не из чего строить.
— Начни с главного противника!
Я бы рад. Честно. Но меня почти не осталось. Мне не жалко истратить все до последней крошки, но тогда я закончусь раньше, чем демон будет пленен, а значит, никакой победы не состоится.
— Начни с себя!
Он произнес это резко. Стремительно. Больно.
Больно?! Разве внутри меня что-то еще может болеть? Или просто три коротких слова всколыхнули дремотную рябь моих мыслей?
Что он сказал? Начать с себя? Но разве я враг самому себе?
— Ну же, сражайся!
Было бы с кем…
Кого из тех, кем я был, еще можно вспомнить? Кто мой последний противник?
Ханнер, сквозь зубы процедивший: «Как прикажете»?
Ханнер, целиком и полностью подчинившийся чужим надобностям?
Ханнер, упершийся в тупик на единственной дороге, которая казалась правильной?
Они точно не заслуживают победы. И пожалуй, они мешают мне. Держат за руки и ноги, тянут каждый в свою сторону. У меня нет лучшего выбора? Пусть. Но и эти образины — не выбор.
Что надо сделать? Раздробить им черепа? Разорвать грудь острой сталью? Сжечь дотла? Хорошо. Пусть будет так.
Гори оно все огнем!
И пламя пришло. На самом деле. Я не ожидал, что оно окажется настоящим, жадным и безжалостным. Мне даже захотелось убежать, когда красно-золотые языки лизнули края болота сознания. Захотелось… В первое мгновение. Не знаю, какое чудо удержало меня от постыдного бегства, зато точно помню, что он повторял и повторял как заведенный:
— Сражайся!
В своей последней схватке я не мог выжить. И не должен был выживать. Но когда до конца жизни оставался последний вздох, пламя вдруг схлынуло, открывая взгляду пустое пепелище, а мне почему-то показалось, что передо мной поле. Плодородное. Способное дать хороший урожай, нашлось бы хоть одно семечко… Жаль, что мои закрома пусты. Или в них все же что-то завалялось?
Да. Что-то есть. Я уже почти нащупал его. Крохотное, с острыми гранями, чужое, непонятное. Вызывающее вопросы. По крайней мере, один, но именно тот, на который мне бы хотелось… Нет, было бы интересно получить ответ.
— Ты молодец. Правда.
О ком это говорит охотник? Обо мне? Ерунда. Меня больше нет. Кончился. Весь, целиком. И наверное, не хочу начинаться заново. Ведь это так больно — рождаться на свет, иначе почему дети всегда кричат, покидая материнское чрево?
— У тебя получилось.
Что? Не помню. Разве я вообще что-то делал?
— Теперь за дело возьмусь я. Спасибо.
Дело? Да, какое-то дело точно было. И его надо доделать, или… Или все это было зря? Дело-дело-дело… Да вот же оно, на самом краю моего выжженного мира! Стоит лишь протянуть руку и сжать пальцы. Стоит лишь протянуть руку…
135 
