Особенно,... 
58 
Хорошо, и где же этот неспящий?
Поскрипывает… что там может скрипеть? Кожа? А ведь и верно – кожа скрипит! Память тут же подсказала картинку – деревянная рама с натянутыми ремнями. Койка в помещении привратника. Стало быть – он лежит.
Почему?
Кровь на полу коридора!
Так он ранен!
Чуть сместившись вбок, наклоняю лезвие клинка – теперь у меня в руках примитивное зеркало. Не шибко хорошее – мешает узор на клинке. Но часть комнаты я вижу. Она узкая, кровать, если где и стоит, то уж точно не поперек – не хватит места, чтобы человек лег, вытянувшись во весь рост. Значит, кровать стоит у стены. У какой?
В спину чуть толкает легкий ветерок – сквозняк?
Ага!
Если поставить кровать у стены, противоположной входу – насморк обеспечен. Сон на сквозняке укреплению здоровья не способствует.
На пальцах поясняю монахам расклад. Они сближают головы, о чем-то шепчутся.
Чуть погодя, один монах оборачивается в мою сторону и показывает растопыренную ладонь.
Пять пальцев – пять секунд?
Четыре.
Три.
Два.
Один…
Пошли!
Кувырком вкатываюсь в комнату.
Монахи уже здесь – опередили. И здорово!
Комната действительно узкая. И длинная – метров восемь.
Кровати, как я и предположил, стоят вдоль ближней к нам стены. Их две, и на дальней кровати от нас полулежит здоровенный парень. Он ранен – вижу на бедре повязку, сделанную из разорванной одежды.
А в руках этот подземный житель держит арбалет.
В моей памяти всплывает совсем недавнее зрелище – щелчок выстрела и переднего Кота отбрасывает в сторону…
Руки раненого перестают дрожать (ещё бы – подержи-ка на весу этакую хреновину! Это тебе не ПМ в ручке подкидывать – здесь килограмма четыре, как минимум!) и он вскидывает арбалет, выбирая цель.
Ага… а вот цели-то и нет…
Оба монаха плавными движениями ныряют куда-то вбок-вниз и исчезают из поля зрения стрелка. Арбалет дергается вправо – там уже пусто, перемещается влево – то же самое. После секундного замешательства стрелок выбирает новую цель – меня. Благо я никуда не прыгаю, а просто несусь к нему по кратчайшему расстоянию.
Но получить в лобешник толстенный подарочек (а арбалет заряжен тяжелым болтом – это я хорошо вижу) меня отнють не прельщает, и я тоже кувырком лечу на пол, каждое мгновение ожидая услышать щелчок спускового механизма.
Кубарем пролетаю пару метров – выстрела всё нет, выхожу вприсядку, пора уже и вдругорядь в сторону уходить…
И вижу, как вынырнувшая откуда-то снизу нога, смачно долбит стрелка куда-то в район морды…
Хрустнула кровать, злодея отбросило в сторону. Вывернувшийся сбоку второй монах (и как только он там оказался?) одним движением вышибает у него арбалет и буквально сворачивает подземного жителя в бараний рог.
Тот ещё пытается трепыхаться – его рука рвется к шее. Ага, там у него кольцо!
Не придумав более ничего лучшего, поворачиваю клинок в руке и, подскочив к стрелку, плашмя луплю его по скуле!
Клинок все-таки, не полкило весит, да и замах у меня отнюдь не женский – так что, клиенту поплохело… Руки его обвисают, и он откидывается на стену.
Хрустят кости – это монахи заворачивают ему руки за спину. Один из них выдергивает откуда-то нож и резким движением распарывает злодею одежду. Срезает с шеи ремешок с мешочком и отбрасывает его в сторону.
– Ф-ф-у…
Оборачиваюсь назад – у выхода из коридора стоит Лексли. В руках держит арбалет. Это он прикрывать нас собирался?
Кот опускает оружие и вытирает лоб.
– Я уже собирался стрелять…
– Спасибо, – серьёзно отвечает один из монахов. – Слава всевышнему – не понадобилось.
Наверху вдыхаю воздух всей грудью – хорошо! Монахи и Коты всё ещё обшаривают подземелье, выволакивая на свет какие-то трофеи. Осматривают ворот, пытаясь распознать его назначение. А я сижу на лавочке, около входа в будку привратника, подставив лицо яркому солнышку.
Ну какого, скажите, рожна меня понесло в это подземелье?
Путаться под ногами у таких профи как Коты и монашеский спецназ?
Да они и без меня слепили бы эту парочку, как слепых котят!
А вот шанс словить болт имелся. И весьма основательный!
Сбоку обозначается движение – брат Рон.
– Присаживайтесь, – киваю ему на лавочку, – тут ещё полно места.
– Спасибо, – он садиться рядом со мною. – Пить хотите, милорд?
58 
