очень нудно 
87 
Лук в глаза попал — видишь, чищу его… Сейчас все пройдет.
— Любимая! — Сашка осторожно взял ее за подбородок и приподнял красивое личико, целуя ее прямо в заплаканные глаза и мокрый от слез нос. — Мы обязательно будем с тобой счастливы.
— Да!
Они застыли на несколько мгновений в объятиях друг друга, а затем Банда легонько оттолкнул от себя Алину и весело спросил:
— Ну что, ваше величество, где будем стол накрывать? Мой ресторан готов к открытию.
— Давай в моей комнате, ладно?
— Полностью с вами согласен, — он согнулся перед ней в галантном поклоне, и Алина не сумела сдержать улыбку. — Распорядитесь, пожалуйста, насчет свечей, скатерти, приборов и бокалов, моя королева. А затем проследуйте в спальню вашей матушки и не показывайтесь оттуда до тех пор, пока ваш покорный слуга не позовет вас к трапезе.
— Я так не согласна! — запротестовала девушка. — А как же мои блюда? Я ведь тоже принимала участие в приготовлении ужина!
— О-о, никто не оспаривает ваше умение и способности, ваше высочество. Но нет большего счастья для мужчины, чем преподнести женщине приятный сюрприз. Вы еще никогда не были в моем заведении, и я хочу, чтобы первое посещение превратилось хоть чуть-чуть в неожиданность, — он больше не выдержал этого высокопарного стиля и задорно рассмеялся. — Короче, Алинушка, ты спрячься и ни о чем не беспокойся. Твои блюда будут поданы в наилучшем виде. О'кей?
— Ладно. Но ты еще плохо знаешь женщин, — сверкнула девушка своими бездонными темными глазами. Посиди здесь, на кухне, пока я перенесу кое-что из своей комнаты в мамину. Пусть и тебе, немилосердный, кое-что покажется неожиданным!
* * *
В комнате Алины Банда всеми силами постарался создать атмосферу праздника.
Он придвинул журнальный столик почти вплотную к кровати девушки и накрыл его белоснежной скатертью, расставив по краям красивые кованые подсвечники. С двух сторон к столику он приставил кресла так, чтобы сидящие в них оказывались напротив друг друга. Две тарелки, приборы, бокалы.
Огромные блюда с тонко нарезанными салями и ветчиной, огурцами и помидорами, с рулетом, приготовленным Алиной из отбивной свинины с грецкими орехами и сыром. Креветки в специальном. соусе. Еще одно блюдо девушки — салат из всевозможных фруктов под соусом, а также салат из печени трески с рисом, яйцами и зеленым горошком.
Затем огромная тарелка с вымытыми фруктами, коробка с пирожными и конфеты. Термосик со льдом он спрятал под столом, а у самых свечей расположил бутылки с ледяным шампанским, вином и коньяком. Потом наполнил графин апельсиновым соком и выставил две баночки пива. И наконец в самую последнюю минуту как окончательный штрих водрузил посреди стола тарелку со свиными шашлыками, испеченными на гриле, отбивными из индюшатины и блюдо с картофелем фри, старательно зажаренным им самим с соблюдением только ему одному известных секретов.
Наскоро переодевшись в чистую рубашку, захваченную из дома, и повязав галстук, Банда прокрался к дверям спальни Настасьи Тимофеевны и осторожно постучал:
— Алина, у меня все готово.
— Сейчас, Саша. Иди, жди меня там, я сейчас приду.
Девушка не заставила себя долго ждать и когда через несколько мгновений появилась на пороге комнаты, тускло освещенной мерцающим светом свечей, Банда зажмурил глаза, как от ярчайших лучей солнца. Она стояла перед ним серьезная и прекрасная, в пеньюаре из тончайшего белого шелка, накинутом поверх такой же тонкой и белоснежной ночной сорочки, и оттеняемые этой белизной ее тяжелые темные волосы потрясающе красивыми волнами ниспадали ей на плечи, на грудь, на чуть розовеющие сквозь ткань твердые девичьи соски. Но главное, что поразило Банду, — ее глаза, томные, счастливые, сверкающие в свете свечей огромными прозрачными алмазами, пронизывая, как ему показалось, парня насквозь.
Он даже привстал с кресла от удивления, а она застыла на пороге не в силах сделать ни шага.
Банда превзошел сам себя. Ее комната преобразилась, и Алина не узнавала знакомых с самого детства предметов в своей комнате. Тени, бегающие по, стенам, и зыбкое пламя свечей увеличивали и преображали ее, раздвигая стены и приподнимая потолок, который терялся теперь где-то высоко-высоко.
Блеск стекла, хрусталя и фарфора, отражавших огоньки свечей, наполнял пространство странными бликами, но свечение концентрировалось над столом, будто специально подчеркивая богатство и аппетитность блюд.
87 
