105 
– Который Ястребов? Шаг вперед!
– Отставить, капитан, – крикнул полковник Брагин Доктор Мартин Хосе Рибера склонился над обезглавленным черным петухом Присел на корточки, зачерпнул горсть песка. Вытащил сигару и подул на разноцветные сверкающие кристаллики Они посыпались с его розовой ладони.
– Ну, что скажете, доктор Рибера? – обратился к негру специальный агент ФБР Питер Нехамес.
Тот поднес руку к самому лицу Питера:
– Смотрите.
– Что вы этим хотите сказать?
– Это место для ритуальных танцев и для ритуальных убийств.
– Мертвый петух – еще не убийство, – хмыкнул полковник Брагин, – в деревне обычное дело.
Доктор Рибера стряхнул с ладони все до последнего кристаллика.
– Кто вы? Что здесь делаете? – полковник Брагин вместе с майором приблизились к Холмогорову и Полуянову.
Холмогоров разглядывал четки в руках огромного негра.
– Я советник Патриарха Алексия, – рука Холмогорова скользнула за отворот пиджака, извлекая документы. – Это Антон Полуянов, бизнесмен из Москвы, уроженец деревни Погост, – глядя в глаза Брагину и забирая свой документ, пояснил Холмогоров. – Я здесь по поручению Патриарха всея Руси.
К Холмогорову подошел и подал руку доктор Рибера, представился:
– Доктор Мартин Хосе Рибера, советник кардинала.
Они несколько мгновений смотрели друг другу в глаза.
– Я читал вашу статью о чудесах Фатимской Божьей матери, доктор Рибера, – Холмогоров произнес название статьи по-испански – Это вступительная статья из книги.
– Что вас привело сюда? – спросил Холмогоров и тут же сам ответил:
– Буду – Именно Доктор Рибера подозвал своего американского попутчика:
– Познакомьтесь, советник Патриарха господин Холмогоров Андрей Алексеевич. А это Питер Нехамес, специальный агент ФБР, ведущий дело Жоржа Алатура – Полковник, вы разрешите осмотреть дом? – спросил Нехамес, обращаясь к Брагину.
Доктор Рибера уже отодвинул своей сильной рукой капитана в камуфляже с автоматом – Это жертвенник.
– Я понял. Но специально я Вуду не изучал.
– Я могу кое-что пояснить.
Антон Полуянов как неприкаянный стоял посреди двора.
– Где Жорж Алатур? – входя в дом, спросил доктор Рибера.
– Колдун уехал в Москву, – так, чтобы все услышали и обернулись, произнес Полуянов, – вместе с моим инвестором Аркадием Штольцем.
И Брагин, и Питер Нехамес бросились к бизнесмену:
– Когда они уехали?
– Наверное, вчера вечером или сегодня утром. Я не знаю. Штольца последний раз я видел вечером в компании Ястребова.
Выйдя на крыльцо из дома, доктор Рибера подозвал Нехамеса и сотрудников русского Интерпола:
– Это он, Жорж Алатур и Ястребов – одно лицо, сомнений нет. Кстати, господин Холмогоров, что вам известно об иконе?
– Она пропала, исчезла. Больше из церкви ничего не вынесли.
– Это он, – сказал негр, смял пальцами остаток сигары, кроша свернутые коричневые листья табака. – Только зачем она ему?
– Это не простая икона, – сказал Холмогоров, – она когда-то чудесным образом приплыла по реке в деревню, чтобы помочь людям.
– Это не первый раз, когда икона кровоточила в тех местах, где объявлялся колдун, – доктор Рибера потер ладони, приложил руки к голове и крепко сжал виски. Толстые губы сложились трубочкой, и доктор Рибера издал странное гудение, как самолет, невидимый, летящий высоко за облаками. – Как тяжело! Как здесь тяжело! – бормотал негр, словно неведомая сила вдавливала его в землю. – Теперь он силен. Сила предков была нужна ему, и он ее получил. Он теперь невероятно силен, вы понимаете это, господин Холмогоров? Единственное, что его сдерживало, – икона.
Советник Патриарха согласно кивнул.
– Да. Идите сюда, – он взял за локоть негра в белом костюме, подвел к жернову. – Станьте здесь, вам станет легче.
– Тут все пропитано злом, тут даже дышать невозможно, – бормотал доктор Рибера, но боль постепенно уходила, его лицо становилось обычным.
Брагин, Нехамес, майор и полковник в наглухо застегнутом черном костюме о чем-то спорили, стоя у микроавтобуса.
– Доктор Рибера, можно вас на пару минут? – позвал Нехамес.
Доктор отошел от жернова.
– Он в Москве. Мы сможем его там отыскать?
Негр передернул могучими плечами и принялся быстро перебирать четки. Золотой крестик раскачивался как маятник.
– Скоро он себя проявит, очень скоро. Боюсь, проявление будет страшным.
105 
