Лёгкий, ненавязчивый романчик 
89 
– Я вот чего, мужики, – с легким смущением, которое почему-то показалось Кулагину наигранным, произнес незнакомец. – Извиняюсь, конечно... Вы, я вижу, люди курящие. А я, блин, сигареты в воду уронил.
Пользуясь тем, что его лицо скрыто капюшоном, Кулагин насмешливо и немного злорадно улыбнулся. Ну конечно! Сигареты уронил... Такое мог учудить только полный валенок. Интересно, как это он сам следом за своими сигаретами в воду не кувыркнулся, недотыкомка...
Отказывать незнакомцу в его просьбе Кулагин, однако же, не собирался – как не выручить человека в такой ситуации? Он рефлекторно покосился на Зарубина – его сигареты были дешевле, – но тут же устыдился своей жадности и полез в карман.
– Давай, браток, подгребай, – сказал он чуть более теплым тоном, – выручим, раз такое дело.
Незнакомец сделал пару неуклюжих гребков короткими веслами, и через секунду две лодки мягко соприкоснулись резиновыми бортами. Теперь, когда незнакомец был совсем рядом, Кулагин убедился, что его догадка верна: перед ним сидел новичок, решивший от нечего делать попробовать свои силы в рыбной ловле. Новенькая камуфляжная куртка с капюшоном и множеством туго набитых неизвестно чем карманов, поляроидные солнцезащитные очки – дорогущие, противобликовые (ночью без них, конечно, никак не обойтись!), новехонькие болотные сапоги до пояса, дорогие и по большей части ненужные снасти, с которыми впору было идти не за плотвой, а за какой-нибудь акулой, и, разумеется, пустой садок – тоже новенький, без единой прилипшей чешуйки. Вот такие горе-рыболовы, простояв час-другой на берегу с удочкой и ничего не поймав, очень быстро приходят к выводу, что ловить надо с помощью сетей, а еще лучше – взрывчатки.
Незнакомец с благодарностью принял протянутую пачку, вынул из нее сигарету и закурил. Пока он этим занимался, легкие лодки немного разошлись, открыв полосу черной воды шириной в полметра.
– Спасибо, мужики, – окутавшись дымом первой затяжки, с чувством произнес незнакомец. – Выручили, век не забуду. Держи.
Он протянул пачку "Мальборо" обратно. Кулагин потянулся за ней, и вдруг пачка выскользнула из пальцев горе-рыболова и с негромким шлепком упала в озеро.
– Эх, мать твою! – воскликнул Николай Михайлович и резко подался вперед, чтобы выловить пачку из воды, пока она не намокла.
В этот самый момент незнакомец вдруг ухватил его за шиворот и резко рванул на себя. Кулагин, который и без того уже был наполовину за бортом, естественно, не удержался в лодке и головой вперед бултыхнулся в воду. Раздался громкий всплеск, взлетел фонтан брызг, и обе лодки заплясали на взволновавшейся воде, разойдясь еще дальше друг от друга.
– Ты что творишь, бандюга?! – закричал, придя в себя, Зарубин, опасно налегая на борт, чтобы выловить тяжело бултыхавшегося в метре от лодки Кулагина.
Лодка опасно накренилась. Николай Михайлович отчаянно молотил по воде руками, хватая ртом сырой утренний воздух. Плавал он вполне прилично, но сейчас на нем было слишком много тяжелой одежды, которая вкупе с высокими болотными сапогами неудержимо тянула его на дно – туда, к корягам и водорослям, к лежащим в мягкой тине, похожим на замшелые бревна огромным сомам. Бледно-зеленые рукава резинового химзащитного плаща тяжело хлопали по воде, вздымая фонтаны брызг; яркая красно-белая пачка сигарет отплыла в сторону и беспорядочно плясала на волнах, постепенно размокая.
– Извините, – голосом, в котором не прозвучало ни единой нотки раскаянья, проговорил незнакомец, – я такой неловкий!
Он выплюнул сигарету, без которой минуту назад просто не мог жить, и взялся за весла, направив свою лодку по широкой дуге к лодке Кулагина. Андрей Яковлевич не обратил на этот маневр внимания, занятый спасением утопающего. Он вынул из уключины весло и протянул его Кулагину. Тот вцепился в лопасть, как клещ, подтянулся, и в следующее мгновение уже ухватился обеими руками за скользкий округлый резиновый бок своей лодки.
– Погоди, Яковлевич, – хрипло выдохнул он, – не хватай. Аккуратно надо, а то лодку перевернем на хрен... Ты что делаешь, падло?!
Последнее относилось к незнакомцу, который опять подплыл на своей лодке вплотную и, ухватившись левой рукой за борт кулагинского суденышка, правой вынул из кармана пружинный нож. Раздался характерный металлический щелчок, выскочившее из рукоятки узкое лезвие тускло блеснуло в полумраке. В следующий миг послышался звук, как от слабого удара по резиновому мячу, и тут же раздался леденящий душу свист вырывающегося наружу воздуха.
89 
