Особенно,... 
129 
— Я не торгую собой!
— Это мне безразлично. Я вам все объяснил. Отказываетесь тем хуже для вас. Впрочем, не будем терять время!
Он задул свечи. Комнату освещало теперь только каминное пламя; красные тени разлились по полу и стенам. Свет не достигал потолка, и высота его терялась в зловещей, не имеющей границ темноте. Агнесса проклинала свою самонадеянность: зачем, зачем она вошла в дом, почему не бросилась бежать со всех ног прочь, пусть в лес, пусть куда угодно, но подальше от этого дьявольского места?! Но, похоже, спасения все равно бы не было; так или иначе она оказалась бы в руках этого человека, хотя сейчас Агнесса предпочла бы попасть под колеса экипажа.
— Пойдем в спальню? — предложил Хотсон. — Посмотришь, как там шикарно!
Она помотала опущенной головой.
— Не хочешь? Ладно, все равно.
Агнесса сидела в углу огромного дивана, прижавшись к спинке, неподвижная, точно окаменевшая. Щеки ее пылали, как огонь в камине, и в глазах стояли слезы. Она вспомнила почему-то лошадь, изможденную лошадь, умирающую на грязной мостовой.
Потом подумала о Джессике, которая, вероятно, уже спала, а может, и не спала, а плакала, запертая в комнате соседкой.
— Хорошо, я согласна, — тихо произнесла она. Хотсон придвинулся к ней и обнял одной рукой.
— Давно бы так, — сказал он и потянулся к пуговкам на ее блузке.
Агнесса чуть не задохнулась от возмущения и стыда.
— Нет-нет, я сама, — торопливо проговорила она, — только… отвернитесь, пожалуйста.
Он, усмехнувшись, выполнил ее просьбу, но стоило ему отвернуться, как Агнесса вскочила с дивана и, подбежав к камину, схватила стоящую там кочергу, один конец которой был раскален докрасна.
— Только подойдите! — бросила она Хотсону.
— Да, что и говорить, ловко ты меня провела! — злобно рассмеялся он.
Агнесса стояла, готовая к защите, а он принялся говорить, говорил долго, не спуская с нее глаз, и, выбрав момент, когда она, утомленная напряжением, на секунду отвлеклась, выбил опасное орудие из рук девушки.
Агнесса растерялась, а он схватил ее в объятия, впился губами в шею… Она ударила его кулаком по лицу — Хотсон отшатнулся.
— Ах ты… девка!
Агнесса меж тем бросилась к дверям, но Хотсон успел догнать ее, одним махом скрутил ей руки и выволок в другую комнату, отделенную от гостиной тяжелой портьерой. Там швырнул на широкую кровать и уже бесцеремонно стал срывать с девушки одежду. Агнесса, вне себя от отвращения и гнева, сопротивлялась, как могла, но Хотсон был сильнее, много сильнее, и она чувствовала, что он победит. Забыв, что здесь на десятки миль никого нет, что она одна в этом страшном доме с этим ужасным человеком, закричала отчаянно:
— Помогите, помогите! Джек! Джек!
— Какой еще, черт возьми, Джек? — пробормотал Хотсон, разрывая на ней юбку.
Агнесса не знала сама, почему она обратилась за помощью к тому, кого не было и не могло быть здесь, кого, возможно, не было уже и на свете…
А Хотсон, обозленный тем, что не может справиться с девушкой, распаленный борьбой, удвоил усилия, и Агнесса почувствовала, что слабеет.
Во дворе послышался знакомый лай. Агнесса вспомнила о Керби и, не думая о том, откуда он мог здесь взяться, извернулась из последних сил…
— Керби!!
Зазвенело стекло. Сердце Агнессы забилось с надеждой. Она услышала шумное дыхание, потом — треск рвущейся материи; Хотсон повалился на пол и остался лежать там, боясь пошевелиться, ибо над ним нависла собачья пасть.
Агнесса, растрепанная, полураздетая, вскочила с кровати с воплем:
— Взять, Керби, взять!
Керби, всегда такой добродушный и спокойный, набросился на лежащего, а тот, закрываясь руками, в ужасе закричал:
— Убери собаку! Убери!
Агнесса опомнилась и схватила пса за ошейник.
— Фу, Керби, прочь! Не трогай эту гадость!
Она навалилась на собаку, обхватила руками ее шею и оттащила от Хотсона. Хотсон с опаской поднялся.
— Ты мне еще заплатишь, дрянь! — проговорил он сквозь зубы.
— Идем, Керби, — сказала Агнесса и, пошатываясь, побрела к выходу.
Она выбралась на дорогу. Свежий воздух и еще больше обретенная вновь свобода вернули ей часть сил, и она пошла назад, к городу, все ускоряя шаг, на ходу лаская обрадованного пса, морда которого была поранена осколками стекла.
Возвращаясь к ресторану, Керби успел заметить, как хозяйку втолкнули в экипаж, и немедля начал преследование. Вскоре он отстал, но дорога все же привезла его к дому Хотсона. Здесь он наткнулся на следы Агнессы, перепрыгнул через калитку во двор; заслышав крики хозяйки, разбил ударом лап и морды стеклянную дверь и подоспел вовремя.
129 
