Особенно,... 
51 
– Да, я слышал об этом, Борис Николаевич…
Можно было презирать главаря «уренских патриотов», но нельзя было не согласиться с ним в этом вопросе.
С раздвоенными чувствами Мышецкий покинул дом предводителя и направил свой гнев противу… Он и сам не знал, кто виноват в этом, а потому накинулся на первого, кто ему подвернулся.
Этим первым был Такжин Гаврило Эрастович, состоящий при казенной палате.
– Вы что? Опять шахер-махеры?.. Почему я узнаю об этом со стороны? Немцы хватают зймли вдоль полотна железной дороги, которая еще не отстроена… А куда же пристегнуть мне мужика с его пятнадцатью десятинками?
Такжин оторопел под этим натиском:
– Ваше… ваше… При чем здесь мы?
– Так кто же там барышничает?
– Ваше сиятельство, – вступился пьяненький, как всегда, Огурцов, – денежки-то – тю-тю! Плакали…
– Чушь! Я сегодня же буду телеграфировать в министерство, чтобы приостановить банковские операции.
– Не торопитесь, князь, – осмелел Огурцов. – На этот раз денежки только текут через банк, но… мимо банка!
– Коим образом?
– Шито-крыто, в мешке запродано, в темноте плачено. Прямо в карман нашему султану, из банка и – в степь!
– Значит – в орду?
– Султану, князь, султану.
– Вы имеете в виду… – начал было Мышецкий.
– Да, да, – подтвердил Таюкин, – на этот раз колонисты обошли министерство и ведут дела прямо с омбу-Самсырбаем!
«Проклятый жандарм, – выругался в душе Сергей Яковлевич. – Что же он не сказал мне прямо?…»
Князь задумался: итак, земли казенные, но принадлежат орде, – с другой стороны, земли эти киргизские, но принадлежат казне. «Кто же хозяин?»
– Мутная вода, – сказал Мышецкий, – до чего же мутная… Все в ней ловят!
И тут же решил про себя: «Ну, я тоже не в поленнице дров найденный, я тоже что-нибудь да выловлю…»
6
Повсюду творилось что-то ужасное. Неразбериха – черт ногу сломает. С каждым днем открывались все новые язвы и червоточины в управлении. Словно гнилое сукно, подсунутое ворами, все трещало вокруг.
Мышецкий понял свою наивную тщету в день приезда, когда осматривал губернские учреждения. Крохобор Сютаев, своровавший шматок сала, уже не представлялся ему опасным, – по степям и по банкам сидели такие зубры, что куда там смотрителю богадельни!
«Боже, если бы только клопы да гнилые нары… И сенатор Мясоедов тоже хорош гусь: ревизия не вскрыла и сотой доли загнивания в губернии!»
Вскоре чья-то заботливая рука, в злорадном предвкушении, подкинула ему на стол недавний номер журнальчика «Дело и потеха». Сергей Яковлевич нашел его на своем столе и долго листал страницы, совершенно не понимая, с какой целью он оказался в его кабинете.
И только перелистав журнал до конца, понял.
– Свиньи! – сказал он с ненавистью. – Хорьки несчастные, и отомстить-то не смогли как следует!..
В журнале была приведена карикатура: Мышецкий со шваброй в руках склонился над круглой дырой ватерклозета. Автор карикатуры не знал его в лицо, но такая деталь, как пенсне, была ему известна. Под картинкой были оттиснуты стишки не без яда:
- Князь М – и через «ватер»
- вызволяет Русь недужную —
- чистит нужник губернатор:
- место-то ведь – нужное!
- Вот пример администрации —
- начинай с ассенизации.
И подпись: «Золотарь в отставке» (попробуй придерись).
Да, действительно, так было: он указывал на мерзостное состояние общественных уборных, но… Разве же думал, что благие стремления к чистоте приведут его к позору на всю читающую Россию?
В бешенстве рванул журнал наискось, тряс колокольчиком до тех пор, пока не влетел в кабинет Огурцов:
– Кто прислал мне эту… гадость?
– Не знаю, ваше сиятельство. – Огурцов посмотрел на разбросанные по полу клочья бумаги. – Я даже не выходил…
– Все вы одним миром мазаны.
Секретарь канцелярии, как прибитая собака, затыкался в двери. А в спину ему новое:
– Стойте! Где сейчас находится султан Самсырбай?
– В степи, ваше сиятельство.
– Это понятно, но – где в степи?
– Этого никто не знает, ваше сиятельство…
– Послать сейчас же казаков линейного батальона. Пусть разыщут этого сиятельного жулика, чтобы он незамедлительно прибыл ко мне для переговоров!
– Будет исполнено, ваше сиятельство.
– Стойте! Что вы тычетесь в двери? Я еще не закончил…
– Слушаю, ваше сиятельство.
– Поговорите по телефону с губернским банком и узнайте, на какую сумму имеются перечисления из министерства германских колоний на имя омбу-Самсырбая!
51 
