Особенно,... 
13 
— Да уж наверное, — медленно проговорил он. — Расскажи мне о нем.
— Ничего особенного, — пробормотала она. — Сомневаюсь, что тебя это действительно интересует.
— Напротив, — спокойно возразил он. — Очень интересует. У твоего мужа есть имя?
— Люк, я…
— Значит, мое ты еще все-таки помнишь. Вот уж не ожидал…
Она не смела оторвать глаз от своего бокала.
— Пол. Его зовут Пол. — Пытаясь преодолеть растущую неловкость, она улыбнулась. — Да не может быть, чтобы тебе хотелось все это знать!
— Поверь мне, — сказал Люк. — Ну, и счастлива ты в этом… как его?.. Питерхэвене?
— Разумеется, да.
— Что-то вид у тебя не очень счастливый.
— Не станешь же постоянно это демонстрировать, — в отчаянии отпарировала она.
— А дети?
Кэтрин обмерла, по спине побежал холодок; не удержавшись, она метнула на него быстрый взгляд.
— Нет, пока нет.
Люк был вполне спокоен. Даже собственная нервозность не помешала ей это заметить. И вдруг он улыбнулся.
— А что у тебя за дела с Хантингдоном?
Этот неожиданный вопрос поставил ее в тупик.
— Я… я встретилась с ним, когда ходила за покупками. — Она замялась и, придумав, как ей показалось, блестящий довод, прибавила: — Мой муж у него работает.
— У тебя прямо день случайных встреч. — Пристальный взгляд его отливающих золотым блеском глаз зафиксировал, как у нее на лице вспыхнул румянец. — Неожиданность всегда интереснее, верно?
Она отставила стакан.
— Мне п… правда пора идти. Как… приятно было с тобой встретиться.
— Льщу себя надеждой, что ты действительно так думаешь, — небрежно бросил Люк. — А чего ты боишься?
— Боюсь? — неуверенно повторила она. — Ничего я не боюсь! — Она глубоко и прерывисто вздохнула. — Больше нам не о чем говорить.
— А по-моему, мы только начали, — возразил Люк.
Кэтрин опустила голову.
— Я не обязана отвечать на твои вопросы, — с трудом выдавила она, стараясь скрыть дрожь в голосе. На войне как на войне. С Люком можно только так.
— Пусть это будет небольшая и несколько запоздалая любезность — задним числом, — предложил Люк. — Четыре с половиной года назад ты буквально растворилась в воздухе. Не сказав ни слова, не оставив даже записки. Теперь мне хотелось бы получить кое-какие объяснения.
Она вспыхнула.
— Если в двух словах, то из всех глупостей, что я сделала, наша связь — самая большая, — отрезала она.
— И при этом ты не стеснялась, уверяя меня в обратном? — Он следил за ней из-под опущенных век. — Ночь перед своим исчезновением ты провела со мной. Ты спала в моих объятиях, ты занималась со мной любовью — и все это, зная, что уходишь…
— П… привычка, — пролепетала она.
Он сжал ее запястье и, несмотря на сопротивление, притянул к себе.
— Привычка? — взревел он.
Язык прилип у нее к гортани. Она беззвучно кивнула и отпрянула, наткнувшись на свирепую ярость, которую прочла в его изменившемся взгляде.
— Ты делаешь мне больно, — прошептала она.
Он брезгливо отпустил ее запястье.
— В таком случае примите мои комплименты блестяще разыгранному спектаклю. Благодаря привычке ты исполнила свою роль с редким энтузиазмом.
Ее захлестнула волна ощущений, которым она не позволяла даже на миг вырваться из глубин подсознания, и она покраснела до корней волос. Вспоминать об этом было равно самоистязанию. Той ночью в самой глубине души она сознавала, что больше ей с Люком не бывать. Переполненная горечью, с несвойственной ей решимостью она разбудила его на рассвете, ее отчаяние искало выхода в физической близости. Нет муки сильнее, чем любить того, кто тебя не любит.
— Не помню, — соврала она, ненавидя его до такой степени, что скрыть это стоило ей невероятных усилий. С ним она становилась непохожей на саму себя. Вот и теперь. Она перестала быть той Кэтрин, которая умела понимать и прощать. Любовь к Люку обошлась ей слишком дорого.
— Привычка, — повторил он снова, но совсем тихо. Ее била дрожь.
Чисто случайно ей удалось уязвить его, задев примитивные основы его мужской сущности, силу которой редко, если вообще хоть когда-нибудь, рисковали подвергать сомнению представительницы ее пола. Она была далеко не единственной, кто позволял Люку ставить себя в глупое положение. На какие только уловки не пускались женщины, чтобы привлечь к себе его внимание! А уж на что они шли, чтобы его удержать! Последняя мысль принесла Кэтрин некоторое удовлетворение.
13 
