... 
354 
— Я послал за Луцием Корнелием, — заявил младший консул Титу Помпонию, Антонию Оратору и Катулу Цезарю, которые слышали, что говорил Помпоний.
— Ты сможешь контролировать создавшееся положение, Квинт Помпей? — спросил Помпоний, мастер задавать нелепые вопросы.
— Нет, не думаю, что смогу, — честно ответствовал Помпей Руф.
— А как насчет Гая Мария? — осведомился Антоний Оратор. — Он способен контролировать любую толпу в Риме.
— Но не сейчас, — высокомерно ответил Катул Цезарь. — В такие минуты он превращается в мятежного народного трибуна. Да, Марк Антоний, именно Гай Марий поддержал Публия Сульпиция.
— О, я не верю, — молвил Антоний Оратор.
— А я тебе говорю, что это правда!
— Если это действительно так, — заговорил Тит Помпоний, — тогда я, пожалуй, назову четвертый закон, который предложит Сульпиций.
— Четвертый закон? — хмурясь, переспросил Катул Цезарь.
— Это будет закон о том, чтобы передать командование в войне против Митридата от Луция Суллы Гаю Марию.
— Сульпиций не сделает этого! — вскричал Помпей Руф.
— Почему бы и нет? — Тит Помпоний взглянул на младшего консула. — Я рад, что ты послал за старшим консулом. Когда он будет здесь?
— Завтра или послезавтра.
Сулла прибыл на следующее утро перед рассветом; он уже направлялся в Рим в тот момент, когда его настигло письмо Помпея Руфа. «Получал ли какой-нибудь консул так много плохих новостей? — спрашивал он себя. — Сначала резня в провинции Азия, теперь объявился второй Сатурнин. Моя страна — банкрот, я только что подавил восстание, а мое имя вызывает ненависть из-за распродажи государственного имущества. Я мог бы и не делать ничего этого, но я ведь сделал».
— Будет ли сегодня слушание? — спросил он Помпея Руфа, в чей дом незамедлительно прибыл.
— Да. Тит Помпоний сказал, что Сульпиций собирается предложить закон, согласно которому у тебя отбирается командование в войне против Митридата и передается Гаю Марию.
Внешне Сулла сохранял полное спокойствие.
— Я — консул, и ведение этой войны было поручено мне на законном основании. Если бы Гай Марий был здоров, тогда другое дело. Но он болен и стар. — Сулла раздул ноздри. — Я полагаю, это означает также, что Гай Марий поддержал Сульпиция.
— Так думают все. Марий не появился ни на одном из собраний, но я сам видел, как некоторые из его фаворитов подзуживали толпу низших классов. Знаешь, все эти жуткие типы, заправилы среди субурского сброда.
— Один из них — Луций Декумий?
— Да, он был там.
— Прекрасно, прекрасно, — оживился Сулла. — Гай Марий проявил себя с неизвестной нам стороны, заметь, Квинт Помпей! Я не думал, что он опустится до того, чтобы использовать такое «орудие», как Луций Декумий. До сих пор я надеялся, что почтенный возраст и скверное здоровье помогут Марию здраво оценить ситуацию и что он угомонится. Но этого не произошло. Он все еще рвется на войну. Ради достижения своей цели он пойдет на все, даже станет вторым Сатурнином.
— Нас ожидают большие неприятности, Луций Корнелий.
— Знаю.
— Нет, я имею в виду, что мой сын и сыновья других сенаторов и патрициев собираются с силами, чтобы изгнать Сульпиция с Форума, — взволнованно произнес Помпей Руф.
— В таком случае нам с тобой лучше быть на Форуме, когда Сульпиций соберет народное собрание.
— Вооруженными?
— Разумеется, нет. Мы должны постараться удержать ситуацию в рамках закона.
Когда Сульпиций прибыл на Форум, стало очевидно, что до него уже дошли слухи о команде, которую собрал сын младшего консула, поскольку Сульпиций двигался, окруженный огромным эскортом, состоящим из молодых людей второго и третьего классов. Все были вооружены дубинками и небольшими деревянными щитами. Этот эскорт был настолько огромен, что небольшая армия Квинта Помпея Руфа-младшего по сравнению с ним казалась просто ничтожной.
— Народ, — вскричал Сульпиций в комиции, наполовину заполненной его охранниками, — народ является сувереном! То есть так принято говорить, будто народ является сувереном! Это общая фраза, которой постоянно щеголяют члены Сената и патриции, когда нуждаются в ваших голосах. Но это абсолютно ничего не значит! Это — ничто, это — издевательство! Какую подлинную ответственность несет перед вами правительство? Вы полностью во власти людей, которые собирают вас, вы полностью во власти народных трибунов. Вы не формулируете законы и не обнародуете их в этом собрании — вы здесь только для того, чтобы голосовать за законы, сформулированные и предложенные народными трибунами! А кто, за немногим исключением, является народным трибуном? Почему-то сплошь сенаторы да всадники! А что случилось с теми трибунами, которые объявили себя слугами державного народа? Я скажу вам, что с ними случилось! Они были заперты в Гостилиевой курии и раздавлены обрушившейся с крыши черепицей!
354 
