ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Алая роза Анжу

Зря потраченное время. Изложение исторического тексто. Не мое. >>>>>

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>

Наивная плоть

Не понимаю восторженных отзывов. Предсказуемо и шаблонно написано >>>>>

Охота на пиранью

Винегрет. Але ні, тут як і в інших, стільки намішано цього "сцикливого нацизму ©" - рашизму у вигляді майонезу,... >>>>>




  156  

Ганнера ее появление тоже несколько вывело из равновесия, и он сказал:

— А, Китти… ты помнишь мистера Бэрда… мы встречались у Импайеттов.

— Здравствуйте, — сказала Китти и протянула руку.

Я взял ее руку и почувствовал, какая она теплая, как чуть по-заговорщически она лежит в моей ладони. Лицо Китти расплывалось передо мной в тумане. Теперь мне отчаянно захотелось поскорее уйти из этого дома.

— Добрый вечер. Рад снова видеть вас. Боюсь только, что мне пора идти. — Я ринулся к двери и чуть не скатился вниз по лестнице.

По счастью, Ганнер нагнал меня у выхода на улицу. Я надеялся, что он не заметил моего смятения.

— Благодарю вас, — сказал я. — Благодарю вас.

— И я вас благодарю. Прощайте, Хилари.

Мы обменялись рукопожатием. В эту минуту наше прощание казалось окончательным. Я сам не знал, рад я этому или нет.

Я прошел через сквер, вышел на набережную и медленно двинулся вдоль реки. Каменные плиты, испещренные следами ног, поблескивали от мороза. Столько неясных чувств теснилось во мне, наполняя меня и снова исчезая, что мне казалось, будто голова моя окутана сверкающей газовой вуалью, которую, словно парус, надувают эти бурлящие во мне чувства. А помимо всего прочего мне было довольно тошно.

Я отошел еще не очень далеко, когда услышал шлепанье ног позади, женские шаги. Я остановился и обернулся. Бисквитик в своем суконном пальтишке с поднятым капюшоном. Я пошел дальше, и она пошла рядом, как это бывало, казалось мне, много-много раз. Я чувствовал, что оба мы устали — и Бисквитик и я, словно два верных хранителя тайны, состарившихся вместе.

— Что скажешь, Бисквитичек?

Она вытащила из кармана письмо и протянула мне. Я увидел почерк Китти. Когда она написала его? Сегодня днем; во время моего разговора с Ганнером; наспех после этого разговора? Любопытство мое было умозрительным. Оно тотчас улетучилось.

— Нет, — сказал я. — Отнеси его назад леди Китти.

Бисквитик положила письмо обратно в карман. Мы прошли еще немного — до угла Флад-стрит. Здесь мы остановились.

— Бисквитик, дорогая моя, не сердись на меня: я потерпел такое крушение. Давай простимся здесь. Дай я тебя поцелую.

Я откинул капюшон ее пальтишка. Лица ее я не мог видеть. Когда я нагнулся и щеки наши коснулись, оно показалось мне удивительно теплым и, как я уже в следующую секунду понял, было залито слезами. Я обнял ее, но не стал целовать, а просто прижал к себе, она же вцепилась в мое пальто. Потом мы разжали объятия, и она повернула назад, а я пошел дальше к Кингс-роуд. Я уже горько сожалел, что отказался принять письмо Китти.

СУББОТА

Следующий день, суббота, начался с того, что я получил четыре письма. Первое, пришедшее не но почте поздно вечером или рано утром, было от Томми. Оно гласило:

Мой родной.

Я накрыла на стол и ждала тебя, я была уверена, что ты придешь, я приготовила тушеное мясо и пудинг с патокой — настолько я была уверена, что ты придешь. Я так плакала без тебя. Ох, если бы ты только подарил мне ребеночка. Ты же знаешь, как я хочу выйти за тебя замуж, но я согласилась бы и на меньшее. Я просто не могу представить себе жизнь без тебя, и мне необходимо иметь от тебя хоть что-то. Не мог бы ты подарить мне ребеночка — мы бы поселились где-нибудь неподалеку от тебя, чтобы ты мог иногда навещать нас! Это очень сумасшедшая идея? Мне необходимо иметь хоть частицу тебя. А времени для этого осталось не так уж много. Я была так несчастна, пока ждала тебя, а ты не пришел, и мне хотелось умереть. Прошу тебя, подари мне что-то, чем я могла бы жить. Ты подумаешь об этом, хорошо, подумаешь?

Твоя Томазина.

P. S. Я знаю, что обычно в этот день я раз в месяц посещаю Кристел, но я не поеду к ней, если ты мне не позвонишь.

Второе письмо пришло по почте от Лоры Импайетт. Оно гласило:

Драгоценный мой Хилари.

Я обязана Вам столькими извинениями и объяснениями, но, пожалуй, обычное «простите» будет лучше всего! Уже давно я попала в страшную кашу и чрезвычайно благодарна судьбе, что теперь все позади. Интересно, насколько Вы обо всем догадывались? Теперь, когда я, по-моему, выпуталась, я все вижу яснее, я вижу яснее и Вас. Вопреки тому, что Вы, возможно, считаете (а ведь Вы до нелепого скромны!), Ваша любовь очень мне помогла и очень меня поддержала. Я хочу, чтобы Вы это знали. Не зайдете ли повидаться? Вы, конечно же, рады, что все это теперь позади, и мы можем беседовать сколько душе угодно. Я прикинулась больной, даже улеглась в постель, по скоро, конечно, восстану! Может, зайдете на бокал вина в среду вечером? Фредди будет на собрании. Я знаю, что среда у Вас свободна. Может быть, мы сделаем ее моим днем?! Я могу теперь встречаться с Вами регулярно. И мы, конечно же, не должны прекращать наши встречи по четвергам: Фредди ведь отнюдь не настроен против Вас. Только лучше не будем ничего форсировать, поэтому не приходите в этот четверг. Буду ждать Вас в среду в шесть часов вечера, если от Вас не последует отказа.

  156