Последние отзывы

  128  

— Больше никто не вернулся, — взахлеб рассказывал Асахиро, и ему вторил Но-дачи, — никто из наших… только мы да Фариза с Кундой! Ну, Кургай с Шото и Тощий Ар-Фасин с двумя Саями — эти в Кабире погибли, а остальные где? Где они?! Ну хоть кто-нибудь!..

— Там же, где и еретики-батиниты Хаффы, Кабира, Дурбана и Кимены, — перебивали их Кос и эсток. — Дескать, мир не переделаешь, даже под угрозой конца света; а мы тоже люди. Или: мы тоже Блистающие. Лучше и не скажешь. Решили, небось — поживем, как следует, а придет Шулма — так умрем, как следует…

— Зря, все зря, — сокрушался Асахиро.

— Ну почему же! — возмущался я. — И ничего не зря… хотя, конечно…

Все те же три любопытные звезды мерцали за окном, дело близилось к полуночи — на улицах простучали колотушки третьей стражи, значит, полночь наступит через два часа — и у меня уже заболел язык, а у Единорога — клинок, когда Фариза и Кунда вспомнили о главном.

Точнее, о том, что еще недавно было главным для них.

О том, что заставило их преградить нам дорогу.

Сегодня днем около базара мальчишка-посыльный передал Фаризе записку.

«Пора платить, — значилось там. — Этой ночью в четвертую стражу у заброшенного водоема в квартале Цин-эрль, в восточной части города. Если, конечно, ты не боишься. Эмрах ит-Башшар из Харзы.»

Когда Фариза прочитала записку и огляделась по сторонам — у дальней коновязи она увидела Эмраха. Которого не помнила в лицо; верней, помнила, но смутно.

Зато сабля Кунда Вонг отлично помнила Пояса Пустыни, Маскина Седьмого (ныне Тринадцатого), чьего прошлого Придатка она зарубила нынешним летом в Харзе — а Пояс Пустыни блестел в руке ит-Башшара отнюдь не двусмысленно.

Эмрах и Маскин насмешливо отсалютовали Фаризе и Кунде, и исчезли за коновязью.

Догнать их не удалось.

Да и к чему их догонять? — у заброшенного водоема, в квартале Цин-эрль и так далее…

Я еще раз повторил историю о Тусклых, жертвоприношении Прошлым богам и клятвопреступлении старейшин.

Вкратце.

— Плевать, — отрезала Фариза. — Одного ублюдка убила, и второго убью. Батиниты, Тусклые… дерьмо.

Как я уже понял, Фариза вообще не отличалась изяществом обхождения. Думаю, что шулмусы с радостью принимали ее в племя. Эмрах поступил умно, написав: «Если, конечно, ты не боишься». После этих слов Фариза не то что пришла бы — приползла бы к водоему и зубами загрызла бы мстителя.

Сабля Кунда Вонг — в ответ на предложение Но-дачи попросту не ходить никуда — только насмешливо присвистнула, едва не задев ухо отпрянувшего ан-Таньи. А если пойдут они — пойдет и Асахиро. Естественно, вместе с Но. Вот почему они сперва явились ко мне — если настала пора платить по счетам, то они хотели расплатиться сразу по всем. «Убей, но выслушай!» Да, они готовы были платить…

Платить той монетой, которую разменяли в Шулме.

— Ох, Шулма-то рада будет, — проворчал Обломок. — Пока она еще до нас доберется — а мы тут уже сами друг друга перерезали да переломали…

— Собираемся, — коротко приказал я. — К полуночи мы должны быть у водоема. Все.

— Зачем все? — недоуменно спросили Асахиро и Но-дачи. — Вас туда не звали! Зачем судьбу лишний раз вдоль лезвия щекотать?!

— Затем. С будущими союзниками знакомиться будем. Заодно и извинимся за чужой грех вековой давности.

— Я лично извиняться не собираюсь, — вмешалась Кунда, на всякий случай косясь на Дзюттэ. — Я собираюсь драться. Меня драться звали. Ясно?

— Ясно, ясно, — оборвал ее Обломок. — А мы уж было решили, что тебя на праздничную заточку пригласили! Где ж тебя ковали, такую полоумную?!

— Молчи, Кунда, — испуганно влез Сай. — Не то он и тебя воспитывать станет…

Асахиро Ли встал из-за стола и подошел ко мне.

— Что ты задумал, Чэн? — вполголоса спросил он.

— В Шулму он идти задумал, — вместо меня ответил Кос. — А то как же! Вы там были, Джамуха был, а он — нет! Чего тут непонятного?! Я его с самого детства помню — никогда ждать не любил, хоть ребенком, хоть сейчас. Не любил и не умел. Да, вовремя я уволился…

— Хороший у нас человек Кос ан-Танья, — улыбнулся Я-Единорог. — Да, Заррахид?

— Да, — очень серьезно ответил эсток.

3

Пока мы добирались до назначенного места встречи — пешком, как советовал Фань Анкор-Кун в своих записях, и покинутый Демон У шумно тосковал в конюшне — у меня в голове бродили разные мысли, иногда забираясь в такие закоулки сознания, куда я и сам-то опасался заглядывать. Или даже не знал о их существовании.

  128