29 
– И ты хотела, чтобы я научил тебя их готовить. Но я не мог отличить картошку от бобов, а весь мой кулинарный опыт ограничивался поеданием того, что готовили другие. – Внезапно он рассмеялся. – Помнишь, как ты тогда удивилась?
– Да, я думала, что все итальянские мужчины – отличные повара.
– Во мне течет и английская кровь, – напомнил он, защищаясь. – И эта часть во мне бесполезна. А ты, помнится, даже записалась на курсы итальянской кухни…
– Что такое? – спросила Селия, когда он внезапно замолчал.
– Ничего. В кулинарной школе ты считалась лучшей ученицей.
– Когда я чего-то хочу, то не останавливаюсь ни перед чем, – беспечно заметила она. – Вот такая я безжалостная и беспринципная.
– Ну, это вряд ли. Я бы сказал, капризная и избалованная. Но мне это нравилось. Только… – Немного помедлив, он продолжал: – Только мне тоже хотелось о тебе заботиться.
– Я знаю.
– Я не могу сидеть без дела и наблюдать за тем, как моя маленькая женщина мне прислуживает.
– Придется, если не хочешь, чтобы твоя маленькая женщина огрела тебя сковородкой по голове, – усмехнулась она.
– Как скажешь. Но иногда я бы предпочел, чтобы это ты сидела и ничего не делала.
– Только иногда?
– Да, иногда, – поспешно ответил он. – Во мне достаточно мужского шовинизма.
На этот раз они рассмеялись вместе. Эта идиллия продолжалась до тех пор, пока они не приехали к ней домой и он не вызвался погулять с Джако.
– Не волнуйся, – заверил он собаку. – Я часто гулял с Уикси и знаю, как это делается.
Селия была готова подавать на стол первое блюдо, когда они вернулись.
– Первое блюдо холодное, – сказала она. – Все в порядке, просто я хотела дождаться тебя, прежде чем зажигать газ.
– Зачем? Тебе нужна моя помощь? – спросил он, не догадываясь, что она собирается подшутить над ним.
– Просто не своди глаз с включенных конфорок, – серьезно произнесла Селия. – Потому что… – Она придвинулась ближе и произнесла с наигранным драматизмом: – Я ничего не вижу. Я думала, ты это знаешь.
На мгновение ее наивный тон сбил его с толку, пока наконец до него не дошло.
– Селия, маленькая негодница! – не выдержал он. – Когда ты перестанешь надо мной издеваться?
– Никогда! – с вызовом бросила она, когда Франческо схватил ее за плечи и начал трясти – Скажи так кто-нибудь другой, это прозвучало бы вульгарно, но я могу говорить все, что хочу. О дорогой, твое лицо!
– Ты не знаешь, как выглядит мое лицо.
– Знаю, – возразила она. – Ты думаешь: «Как она может такое говорить?»
– Это еще мягко сказано. Ты…
Усилив хватку, он притянул ее к себе и яростно впился губами в ее губы. Все его тело дрожало от едва сдерживаемого желания, и Селия, радуясь своей абсолютной власти над ним, терлась бедрами о его бедра. Ее настойчивость усиливалась с каждой минутой. Она слишком долго жила без его ласк, и ее тело жаждало их.
Он принадлежал ей, и пришло время дать ему это понять. Ее пальцы начали жадно расстегивать пуговицы на его рубашке, затем, вытащив ее из-за пояса брюк, коснулись его кожи. Каждое их умелое движение все сильнее распаляло его, ее язык дерзко проник в глубь его рта.
– Селия, – пробормотал он, слегка отстранившись, – ты знаешь, что со мной делаешь?
– Я-то знаю, а ты?
– Учти, назад дороги уже нет.
– А кто собирается идти на попятную?
После этих слов ничто уже не в силах было их остановить. Подхватив Селию на руки, он отнес ее в спальню, где они жадно наверстывали упущенное за долгие месяцы разлуки…
Утолив наконец свой голод и ощущая на себе приятную тяжесть его тела, Селия чувствовала себя победительницей. Какие бы проблемы их ни разделяли, они преданы забвению. Возможно, когда-нибудь она о них и вспомнит. Или не вспомнит. Сейчас это не имело никакого значения.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
– Знаешь, что нам сейчас нужно? – спросил сквозь сон Франческо.
– И что же?
– Шампанское. Но я не думаю, что оно у тебя есть.
– Возможно, одна бутылка найдется.
В действительности она заранее запаслась шампанским, но Франческо незачем об этом знать.
Поднявшись с постели, они несколько минут стояли, держась друг за друга, словно беглецы, уставшие от долгой беспощадной погони, затем Селия оделась и сходила на кухню за шампанским. Франческо, который был уже в рубашке и брюках, наполнил два бокала и протянул один ей.
– Я обнаружил, что очень устал, – признался он, чокаясь с ней.
29 
