Особенно,... 
40 
Она повернула налево, и фары автомобиля осветили травянистый пенек.
-Пенек,– мягко довел он до сведения.
Сделав глубокий вдох, Гвен повиновалась. Когда он рявкнул ей остановиться, она не нуждалась в команде, поскольку она отпустила сцепление и так или иначе собиралась остановиться. Верхушки камней Бан Дрохан вырисовывались на гребне холма, чернеющие на фоне туманного фиолетового неба.
-Гм, я не вижу замок, МакКельтар,– нерешительно сказала она.
Пойдем. Я покажу тебе.– Он неуклюже повозился с дверным замком, а затем вышел из автомобиля.
Дрожь из ее рук распространилась на остальные части тела, и она внезапно замерзла.
-Подожди, дай я захвачу рубашку,– сказала она. Он нетерпеливо ждал, его пристальный взгляд, был направленный на вершины камней, и она знала, что он доведен до отчаяния желанием подняться на гребень, чтобы увидеть, стоял ли все еще его замок.
Желая подняться не больше, чем она хотела отсрочить это.
-Не хочешь перекусить прежде, чем мы пойдем?– сказала она, доставая пирожки из лосося и сельдерея, который они купили во время последней остановки.
Он слабо улыбнулся.
-Пойдем, Гвен. Сейчас.
Покорно пожав плечами, она хлопнула автомобильной дверью, и устало потащилась к нему. Когда Драстена взял ее руку в сою, она даже не пыталась ее вырвать, а медленно подвинулась ближе, больше, что бы поддержать себя, чем его.
Остаток Спуска они прошли в тишине, нарушаемой только стрекотом сверчков и мелодичным приглушенным шумом древесных лягушек. На вершине она втянула холодный воздух. На фоне розово-фиолетового неба, слабый ветерок колыхал траву внутри круга камней. Гвен насчитала их тринадцать, они располагались на большой плите в центре. Мегалиты росли вверх, черные против блестящего горизонта (древние культовые сооружения III-II тыс. до н.э. в виде огромных необработанных или частично обработанных каменных глыб).
За камнями ничего не было.
Несколько сосен, и, при условии, что несколько пологих откосов, могли закрыть обзор, но ничего такого, зачем замок мог шаловливо притаиться.
Они продвигались в тишине, огибая круг камней, но теперь намного медленнее, поскольку перед ними, по ту сторону пней, которые когда-то были высокими и древними дубами, был рассеян фундамент замка, который больше не стоял.
Она отказалась смотреть на него. Она не будет смотреть на него.
Когда они достигли периметра наружной стены, Драстен упал на колени.
Гвен смотрела на высокую траву в центре руин, куски камня и беспощадно разрушенное массивное сооружение, в вечернем небе на тихую могилу замка, на все, кроме него, боясь того, что увидит. Мучение? Ужас? Осмысление того, что он действительно психически неуравновешен, вспыхивающее в красивых серебряных глазах, которые казались так обманчиво ясными?
-Ох, Боже, они все мертвы,– шептал он: – Кто убил моих людей? Почему?
Он потянул дрожащее дыхание.
-Гвен.
Слово поглотилось.
-Драстен,– мягко сказала она.
-Я предлагаю тебе, вернуться к машине на какое-то время.
Гвен колебалась, разрываясь. Половина ее требовала не что иное как поджать хвост и убежать; другая половина, чувствовавшая, что он нуждался в ней, отчаянно хотела быть здесь и сейчас: – Я не брошу тебя сейчас.
-Уйди.
Он казался настолько страдающим, что Гвен вздрогнула и посмотрела на него. Его темные и непроницаемые глаза мерцали непролитыми слезами.
-Драстен…
-Я прошу тебя, оставь меня сейчас,– прошептал он: – Оставь меня, позволь оплакать мой клан.
Слабость его голоса обманула ее.
-Я обещала не оставлять –
-Сейчас же! – прогремел он. Когда она все еще не сдвинулась, его глаза сверкнули: –Ты подчинишься мне.
Гвен заметила три вещи во время, как он произносил команду. Во-первых, хотя она знала, что это было невозможно, его серебристые глаза казались освещаемые племен из глубины как что-то, что она когда-то видела в научно-фантастических фильмах. Во-вторых, его голос был другой, походил на дюжину голосов, наложенных друг на друга, сводя на нет любое разумное предположение, и, в-третьих, она полагала, если он приказал ей уйти с утеса таким голосом, она может это сделать.
Ее ноги инстинктивно бросились в спринт, как раз когда ее мозг обрабатывал потрясающие наблюдения.
Но через несколько широких шагов в камнях, жуткое импульсивное желание отступило, она остановилась и оглянулась. Он вошел в руины и поднялся на самую высокую груду завалившегося камня, черный силуэт на коленях, спина согнута, грудь опрокинута ввысь, он грозил кулаком небу цвета индиго. Когда он отбросил голову назад и ревел, кровь свернулась в ее венах.
40 
