38 
– Верно, – спохватилась Дебора.
Они направились к дому, а у обочины тем временем почти в одну и ту же минуту затормозили еще две машины. Народ собирался.
– Познакомьтесь: Фрэнсис Кейдж, – сказала Дебора, когда они приблизились к Герберту и Элен.
Те посмотрели на гостя изумленно и с любопытством. Герберт заметно побледнел, плотнее сжал губы и немного сдвинул брови. Злится, подумала прекрасно знавшая все его гримасы Дебора. Только этого мне не хватало!
Элен назвала свое имя и пожала Фрэнсису руку. Ее серые глаза вдруг оживленно блеснули.
– Вы, случайно, не тот самый Кейдж, который… – Она хихикнула и махнула рукой. – Впрочем, нет, я, очевидно, что-то путаю.
– Если вы имеете в виду владельца «Эмперор», то ничего не путаете, – с явной неохотой произнес Фрэнсис. – Я именно тот самый Кейдж.
Элен широко распахнула глаза, будто видела перед собой пришельца из космоса.
– Невероятно! – Она прижала ко рту руку. – А… Деб откуда знаете?
– Она брала у меня интервью, – сказал Кейдж, поворачиваясь к Деборе и говоря ей взглядом: вот это я и ненавижу в отношении к себе людей.
Она прекрасно поняла его и легонько потрепала по руке, поддерживая. Герберт, заметив этот жест, напрягся сильнее прежнего.
– А вы Герберт? – произнес Фрэнсис, потому как до сих пор не услышал имени хозяина.
Герберт до неучтивого медленно перевел на коммерсанта взгляд.
– Да. – Они пожали друг другу руку.
Хорошо, что в эту минуту с дороги во двор высыпала целая компания – парни и девушки, друзья Герберта со студенческих времен. Он немного оживился и сосредоточил внимание на них, Элен осталась рядом, вживаясь в роль, а Дебора и Фрэнсис направились в сторону сада.
– Только не подумай, что он всегда такой, – задумчиво пробормотала она. – С тобой поздоровался настолько сдержанно, можно сказать, холодно! Ничего не понимаю. Еще и Элен стала приставать с расспросами, я даже подумала, надо было тебе назваться другим именем. Ужасно неудобно.
Фрэнсис слегка прищурил глаза.
– За меня не переживай. В реакции Элен, по сути, не было ничего необычного. Большинство людей такие – перед богатством и их обладателями готовы трепетать и заискивать. Я к этому давно привык и прятаться под чужими именами из-за человеческих слабостей вовсе не намерен.
– Это как в тех же «Больших надеждах», – со вздохом произнесла Дебора. – Когда на Пипа неожиданно сваливается состояние, он в глазах многих становится достойным любезностей и уважения… Смешно.
– Любишь Диккенса? – поинтересовался Фрэнсис, в который раз поражая Дебору начитанностью.
– Не то чтобы люблю. – Она печально усмехнулась. – Но недавно перечитала, когда Герберт сравнил свою страсть к Фионе с любовью Пипа к Эстелле.
Фрэнсис пристально посмотрел Деборе в глаза.
– Знаешь, мне показалось, он приревновал тебя…
– К тебе?
– Ну да…
Дебора пожала плечами.
– Мне тоже так показалось. Еще во вторник вечером, когда он вспомнил про статью и вдруг спросил, не виделись ли мы больше с тобой. Я поняла, чем его ревность вызвана. Видишь ли, я все время, с самого детства была где-то тут, у него под боком. Мы проводили вместе вечера, обо всем друг другу рассказывали, не утаивая ничего, даже самых малостей. А тут вдруг он, по-видимому, осознал, что я теперь совсем взрослая, представил, что могу влюбиться, к примеру, в тебя, и тогда стану дарить все свое время этому другому человеку. Точно так же ревнуют собравшихся замуж сестер, матерей.
Фрэнсис внимательнее всмотрелся в ее лицо.
– Ты уверена, что это то самое чувство?
Дебора погрустнела и решительно кивнула.
– Ничуть в этом не сомневаюсь.
– Тебе идет быть печальной, – заметил вдруг Фрэнсис.
Лицо Деборы озарилось улыбкой.
– Но лучше улыбайся, – почти велел коммерсант, впрочем, весьма добродушно.
– Буду стараться, – пообещала Дебора.
– Фиону, значит, ты еще не видела?
– Нет, и страшно боюсь, что в ее-то присутствии улыбаться вообще разучусь, – снова помрачнев, призналась Дебора.
– А ты внуши себе, что должна встретить ее достойно и обязательно с улыбкой, – посоветовал Фрэнсис. – Раз уж все складывается так, и раз уж ты сама устроила этот праздник.
Дебора закивала.
– Да-да, я должна. И, надеюсь, сумею. – Она вздохнула. – Пойдем к остальным гостям. Может, и Фиона уже здесь.
– Пошли.
Как раз когда они снова появились во дворе, перед домом остановился синий «сааб». Дверца медленно отворилась, и на дорогу ступила блистательная блондинка. У Деборы при виде ее сжалось сердце, но она смогла остаться внешне спокойной, за что мысленно себя похвалила.
38 
