33 
– Отлично! – Дебора высвободила руку и ухмыльнулась. – Выждем время! А тебе не кажется, что в это самое время я могла уже заняться личными делами?
Какими? – прозвучало в голове Герберта. Встретиться с сердечным другом, о котором так и не пожелала мне рассказать?
Он пожал плечами, почти не пытаясь скрывать, что у него вдруг испортилось настроение.
– Если тебя ждут дела, поезжай и занимайся ими. Просто я подумал, ты целый вечер свободна, раз уж сама предложила убить его на меня.
– Да, предложила! – с нотками раздражения воскликнула Фиона. – Но я ведь не думала, что ты станешь капризничать и выкидывать номера. Тратить время на никчемные выжидания мне просто жаль!
Какая-то она непривычно нервная, отметил про себя Герберт, впрочем, полностью признавая, что заслужил упреки. С чего бы это? Может, у нее какие-нибудь неприятности? Надо бы попытаться выведать.
Он сложил перед грудью руки и изобразил на лице полное раскаяние.
– Ну прости меня, дурака. И, пожалуйста, не дуйся. Пойдем где-нибудь выпьем кофе. Сто лет нигде с тобой не бывали. – Он покрутил головой и, заметив симпатичное летнее кафе у громадного торгового центра, кивнул в ту сторону.
А мы ведь и впрямь давным-давно никуда вдвоем не ходили – наверно, с тех пор, как в последний раз ели детьми мороженое в кафетерии, думал он, когда они шли к центру. Чудно. Странно. Я готов был потратить немыслимые деньги только за то, чтобы несколько минут посидеть в ресторане с Фионой и остаться потом с носом, а Дебору никогда никуда и не думал приглашать.
– Что у тебя нового? – осторожно поинтересовался он, когда они сели за один из столиков и заказали по чашке кофе. – Как работается?
Лицо Фионы на миг приняло странное выражение. Герберт почувствовал, что в ее жизни происходят какие-то значительные изменения, но она не желает о них рассказывать. От осознания того, что их отношения уже не те, какими были прежде, его взяла тоска.
– У меня все хорошо, – ответила Дебора с невозмутимым видом. – Можно сказать, замечательно. – Ее губы тронула улыбка, и взгляд Герберта невольно скользнул на них и на секунду задержался. Потом вернулся к ее глазам – они необычно горели и, казалось, смотрели с легким вызовом.
Принесли кофе.
Герберт неизвестно с чего вспомнил вдруг про Кейджа, и душу сдавило необъяснимое чувство. Сделав глоток, он испытующе взглянул на подругу, которая умиротворенно принялась за кофе и, казалось, даже не помышляла заводить речь о том, насколько у нее все «замечательно».
– Как статья? – спросил неожиданно для самого себя Герберт, уже готовясь задать очередной вопрос.
Дебора поставила чашку на стол и кивнула.
– Вроде бы вышло неплохо.
– С Кейджем больше не виделись?
Дебора удивленно моргнула, слегка покраснела и вдруг рассмеялась.
– А почему ты спрашиваешь?
Герберт почувствовал, как у него все напряглось внутри, и почему-то разозлился. Не то на этот ее неуместный смех, не то на непонятную попытку что-то утаить.
– Почему спрашиваю? – повторил он, не сразу находясь, что сказать. – Так, из любопытства.
Дебора прижала ладони к румяным щекам и устремила взгляд в чашку с остатками кофе.
– Мы виделись с ним. – Она подняла глаза. – В субботу, он пригласил меня.
Герберта охватило безумное желание: вскочить со стула, подлететь к Деборе, рывком поднять ее и хорошенько встряхнуть. Он даже испугался, настолько вдруг ясно все это себе представил. Почему его взбесили ее слова? Потому что он слишком привык к мысли, что Дебора Пауэлл – девчонка, которая обязана быть постоянно рядом, выслушивать все, что ему ни захотелось бы ей поведать? Потому что ни разу в жизни он не давал себе отчета в том, что не имеет на нее ни малейшего права, а сейчас внезапно понял это? Или по некой иной причине? А может, по нескольким вместе?
Очевидно, Дебора что-то заметила по его лицу. Пожав плечами, она поспешно допила кофе, позвала официанта, чтобы расплатиться, и совсем другим тоном – более серьезным и деловитым – произнесла:
– По-моему, времени прошло достаточно. Пойдем, купим костюм, если его еще не продали, и по домам. Поздно уже.
Возвращаясь в магазин, ожидая, пока ассистентка упакует костюм, Герберт обзывал себя последним эгоистом, старался казаться спокойным и ничем не встревоженным, внутри же у него бушевала настоящая буря. Дебора уходила как раз в тот момент, когда он увидел ее в совершенно новом свете. Уходила благородно: пытаясь прежде устроить его судьбу, сделать все возможное, чтобы он был счастлив.
33 
