Особенно,... 
34 
Уверяя себя все сильнее, что она поступает единственно правильно и в высшей степени великодушно, Дебора занималась подготовкой субботнего праздника так старательно, что сама себе удивлялась. В пятницу утром, примеряя в своей комнате только что купленный топ без бретелей и юбку с асимметричным краем, она вдруг подумала, а не пригласить ли на вечеринку Фрэнсиса?
Он звонил ей в течение недели три раза: ненавязчиво осведомлялся, как дела, спрашивал про статью, делился впечатлениями о книге, которую читал. Дебора, хотя по-прежнему не питала к нему ничего, кроме чувств сугубо дружеских, все больше новым знакомством дорожила и каким-нибудь образом мечтала это выразить. Случай представлялся весьма подходящий.
Ей вспомнилось, как отреагировал на ее сообщение о повторной встрече с коммерсантом Герберт: мгновенно побледнел, расширил точно в немом ужасе глаза, замкнулся. И она на секунду-другую отказалась от идеи приглашать Фрэнсиса. Но потом вдруг решила: а с какой это стати? Во-первых, нельзя позволять Герберту так с собой обращаться. Он приревновал меня, хочет, чтобы я до гробовой доски заглядывала в рот ему одному. Во-вторых, наши отношения с Фрэнсисом – самые что ни на есть невинные. В-третьих, мне не терпится сделать для него что-нибудь приятное, а приглашению провести вечер в компании моих друзей, думаю, он обрадуется. И наконец, так я, наверное, буду чувствовать себя более уверенно. Во всяком случае смогу сосредоточить внимание на ком-то постороннем…
Этот последний довод оказался решающим. Целую неделю Дебора и думать боялась о том, что почувствует, когда собственными глазами увидит красавицу Фиону и то, в каком восторге от нее Герберт. Рано или поздно это должно было случиться. В каком-то смысле Дебора даже радовалась, что скоро самое страшное произойдет. И останется позади.
Фрэнсису она позвонила незамедлительно. Тот как раз закончил переговоры с клиентом и устроил себе пятиминутный перерыв.
– Прости, что приглашаю так поздно, – сказала Дебора. – Признаюсь честно: мне только сейчас пришла в голову эта чудесная мысль. Вообще-то я неспроста затеяла вечеринку. – Она честно рассказала Фрэнсису о намерении устроить Гербертово счастье и о том, что после их встречи в прошлую субботу ей захотелось вдруг зажить новой жизнью. – Ты благотворно на меня влияешь.
Фрэнсис рассмеялся.
– Рад, что хоть чем-то оказался тебе полезен.
– Так ты приедешь? – спросила Дебора, уже всей душой желая услышать «да».
– А Герберту ты сказала, что позовешь и меня? – поинтересовался Фрэнсис.
– Нет, но я вольна приглашать кого угодно. Заказом блюд, напитков и много еще чем занимаюсь все равно я.
– Хорошо, я приеду, – согласился Фрэнсис. – Надо же, как все приятно и неожиданно! Признаюсь, я целую неделю мечтаю о новой встрече с тобой и все это время твержу себе: только не части, а то отпугнешь ее. А ты вдруг взяла и сама меня пригласила. Здорово!
Дебора вздохнула.
– Только не расцени это…
– Как намек на готовность сблизиться? – угадал ее мысль Фрэнсис. – Не беспокойся, я не настолько наивный. – Он немного помолчал. – Тебе, наверно, будет очень нелегко видеть их вдвоем, ты хочешь, чтобы рядом была поддержка?
Дебора покраснела от стыда. Как быстро он ее раскусил!
– Да, и это тоже… Но, пожалуйста, не подумай, что я в основном поэтому тебя приглашаю! Первой моей мыслью было: как раз выражу ему свое доброе отношение и готовность дружить. Честное слово…
Фрэнсис засмеялся негромким умиротворяющим смехом.
– Я верю тебе, Дебора. Но ничуть не обиделся бы, если бы ты пригласила меня и только в качестве поддержки. Даже остался бы тебе признательным: сознавать, что ты можешь настолько всецело на меня положиться, – великое удовольствие.
Дебора улыбнулась, подумав вдруг о том, что с Фрэнсисом, которого она знает неполных две недели, она более честна, чем с Гербертом. На миг в ее сердце затеплилась надежда.
– Тогда до завтра, – пробормотала она, вздыхая с облегчением.
– До завтра, – ответил Фрэнсис, не скрывая радости.
Чем меньше времени оставалось до назначенного часа, тем Дебора сильнее нервничала. В полдень позвонила Элен – девушка, согласившаяся сыграть роль Гербертовой поклонницы, дальняя родственница Эмили, – и сказала, что она, возможно, задержится… Это Дебору совсем лишило покоя.
С самого утра она мучилась мыслью: а не напрасно ли я все это придумала? Герберт по сей день не проявлял к предстоящему веселью особого интереса, более того, вел себя так, будто делает подруге одолжение, позволяет ей выставить его перед всеми шутом исключительно ради ее удовольствия.
34 
