И что он станет делать, когда это случится.
— Нет ли у нас в Спорных Землях кого-нибудь похожего на нее среди Наделенных Знанием? — спросил Эрик.
Эмбер с трудом удержалась, чтобы не показать своего облегчения.
— Похожего на нее? — переспросила она. — В чем именно?
— Рыжие волосы. Зеленые глаза. Это должна быть женщина, дар которой мог бы подсказать ей мысль отправить Дункана с янтарным талисманом на шее.
— Я не знаю никого похожего.
— И Кассандра не знает, — сказал Эрик.
— Значит, такая женщина не живет в Спорных Землях среди Наделенных.
В задумчивости Эрик пробовал большим пальцем лезвие серебряного кинжала. Руническая надпись на лезвии при каждом движении вилась и изгибалась, словно текла живая, — беспокойная струя.
— Пророчество Кассандры в час твоего рождения хорошо известно в Спорных Землях, — произнес Эрик, все еще погруженный в размышления.
— Да, — отозвалась Эмбер.
Дункан смотрел на нее с немым вопросом в глазах.
Она не отводила взгляда от Эрика. Сейчас все ее существо было целиком сосредоточено на золотом рыцаре, обернувшем вокруг себя свое Знание, словно огненный плащ, и оно наделяло его могуществом, превосходившим даже то, которое давало ему его положение наследника лорда Роберта.
— Хорошо известно и твое родство с янтарем, — продолжал Эрик.
Эмбер кивнула.
— Дар глендруидов заключается в том, что их женщины умеют читать в душе мужчины, — сказал Эрик.
С этими словами он взглянул на Дункана, словно ища им подтверждения.
— Верно, — согласно кивнул Дункан. — Именно этим они известны.
— В самом деле? — пробормотал Эрик. — Откуда ты это узнал?
— Это все знают.
— Там, откуда ты пришел, — может быть. Но не здесь.
Взгляд темно-золотых глаз Эрика вернулся к Эмбер.
— Так скажи мне, — тихим голосом спросил он, — кто из Наделенных, живущих в Спорных Землях, обладает даром глендруидов и умеет читать в душе мужчины?
— Немного умею это делать я.
— Да, но ведь это не ты повесила Дункану на шею тот янтарный талисман?
— Нет, не я, — тихо ответила Эмбер.
— Это была глендруидская колдунья. — Эрик опять посмотрел на Дункана.
Дункан кивнул.
Эрик небрежно подбросил кинжал, заставив серебряное лезвие несколько раз перевернуться в воздухе, потом ловко поймал его за рукоять и тут же снова подбросил.
Эмбер еле справилась с охватившей ее дрожью. Словно солнце после зимней бури, Эрик горел.
Холодным огнем.
— Где ты встречал эту глендруидскую колдунью, о которой говоришь? — спросил Эрик у Дункана.
— Не помню.
— Говорят, среди скоттов и саксов есть несколько таких женщин, — поспешила вмешаться Эмбер.
Кинжал еще вращался с ленивой грацией, когда Эрик выхватил его из воздуха с такой непостижимой быстротой, что это заставило Дункана мигнуть.
— Саймон, — сказал Дункан, не успев подумать.
— Что? — спросил Эрик.
— Похоже, в быстроте ты не уступишь Саймону. Золотые глаза Эрика наполовину спрятались под опустившимися веками. Он с небрежным изяществом убрал кинжал в ножны.
— Убедиться в этом мы не сможем, — негромко произнес Эрик. — Саймон нас покинул.
— Почему? — удивился Дункан.
— Саймон сказал Альфреду, что должен продолжить свои странствия. И сразу же уехал.
Дункан рассеянно потер то место, куда пришелся памятный удар Саймона.
— Мне он нравился, несмотря на боль в ребрах.
— Да, — согласился Эрик. — Казалось, будто вы знаете друг друга.
Эмбер обдало холодом, но совсем не по причине гулявших по залу сквозняков.
— Он показался мне знакомым, — признался Дункан.
— И это действительно так?
— Если это так, то я этого не помню.
— Эмбер.
Хотя Эрик ничего больше не добавил, Эмбер знала, что ему нужно. Она коснулась пальцами запястья Дункана.
— Ты знал Саймона? — спросил Эрик.
Дункан гневно перевел взгляд с руки Эмбер на Эрика.
— Ты сомневаешься в моем слове? — резко спросил он.
— Я сомневаюсь в твоей памяти, — ответил Эрик. — Вполне понятная предосторожность, не так ли?
Дункан длинно и шумно вздохнул.
— Да. Это понятно.
— Так как же? — мягко напомнил Эрик.
Эмбер вздрогнула. Она знала, что Эрик бывал в самом опасном настроении как раз тогда, когда казался особенно кротким.
— Когда я впервые увидел Саймона, — начал Дункан, — то почувствовал опасность — словно мелькнула тень ястреба.