5

– Послушайте, Сильвия, извините меня, что я так себя веду… – начал Джеффри. Он никак не мог найти нужных слов. – Понимаете, когда я сказал, что этой ночью происходило нечто особенное, я не лгал. Я совершенно не представляю, что мы с вами вот так просто можем расстаться. Я еще никогда не встречал таких женщин, как вы.

– Я тоже не встречала таких, как вы, – просто заметила она.

– Но, понимаете, существуют некоторые обстоятельства, которые вынуждают меня как можно скорее уехать. Уехать далеко. Не из Нью-Йорка, а из Штатов. И, вероятнее всего, я больше никогда сюда не вернусь.

– Вы совершили что-то противозаконное? – с удивлением спросила Сильвия. – Вас высылают из страны?

– Да нет, – нервно рассмеялся Альварес. – Я вынужден уехать совсем по другому поводу. Так хочет мой отец.

– А кто ваш отец? – немедленно спросила она.

– Это не относится к делу, – тут же отрезал Джеффри, верный своей клятве никогда никому об этом не говорить, а особенно женщине.

– Но разве это такая страшная тайна?

– Нет, это просто не относится к делу, – пробурчал молодой человек. Все это было слишком сложно и долго объяснять, а его сейчас интересовало совсем другое. – Я вот о чем хочу с вами поговорить. Я постараюсь быть предельно откровенным. Поскольку аэропорт закрыт, по всей видимости, до послезавтра, и мы с вами вынуждены будем еще двое суток сидеть на чемоданах, почему бы нам с вами не провести это время каким-нибудь наиболее приятным образом?

– Например? – Сильвия затаила дыхание.

– Например, почему бы вам не остаться здесь еще на два дня.

– Вы позволяете мне остаться? – удивленно пробормотала она.

– Господи, да я прошу вас остаться, я с удовольствием стану перед вами на колени, если вы из-за этого останетесь. Но… К сожалению, все, что я могу предложить вам, это двое суток в моем обществе.

– А потом? – спросила Сильвия, все еще не до конца его понимая.

– А потом вы летите в свой вожделенный Лос-Анджелес, а я – по своим делам.

– И мы больше никогда не встречаемся?

– Боюсь, что так.

– Да, это предельно откровенно, – прошептала девушка, рассматривая причудливый узор ковра.

– Предпочитаю всегда говорить правду, – отозвался Джеффри.

– И я, – еле заметно кивнула Сильвия. – И слышать я тоже предпочитаю правду, какой бы она ни была.

– Рад, что мы с вами солидарны в этом вопросе. Так каково будет ваше решение, мисс Уоррен?

Девушка помолчала, собираясь с мыслями, потом вздохнула и произнесла задумчиво:

– Если я правильно вас понимаю, то в случае своего согласия я перестаю быть в ваших глазах порядочной девушкой. Правда, после вчерашних событий я уже и так вряд ли могу ею считаться.

– Сильвия, – нервно сказал Альварес, – давайте договоримся считать вчерашние события сном или волшебством. Я не могу пока найти логичных объяснений произошедшему. Я действительно склонен предположить, что мы оба попали в какой-то заколдованный круг или внезапно потеряли рассудок. А в случае вашего согласия я просто решу, что помешательство, которое поразило нас вчера, носит не однодневный, а более длительный характер.

– Мне нужно подумать, – тихо проговорила девушка.

– Думайте, Сильвия, я и сам размышлял на эту тему полночи, – проговорил Джеффри, немного повеселев уже оттого, что она сразу не ушла. – А я пока раздобуду еще кофе.

Два дня, думала девушка, рассеяно обводя каблуком сложный узор на ковре. Интересное предложение. А еще две ночи. От этой мысли она слегка покраснела, стараясь не вспоминать о событиях предыдущей. Это не способствовало ясности мышления, а ей нужно было как можно скорее прийти к решению. Но как она ни старалась не думать об этом, вчерашние картины вставали перед глазами, одна безумнее другой.

  17