42 
Рыцарь не собирался давать своему противнику ни единого шанса, а потому отнесся к нему со все возможной серьезностью, и, видя его сосредоточенность, Андрей потерял последнюю надежду на то, что тот будет драться пренебрежительно и, возможно, совершит ошибку.
Едва осознав это, он вдруг осознал и то, что у него нет даже намека на шанс выйти из этой схватки живым, он видел в глазах противника только свою смерть. Он уже принял решение отказаться от своего первоначального намерения и все же воспользоваться пистолетом, а там будь что будет, жить хотелось до ломоты в зубах. Но тут начал действовать его противник, и Андрей вдруг осознал, что времени ему не оставили вообще. Рыцарь атаковал его единым махом, не давая ни мгновения для того, чтобы успеть извлечь пистолет. Не зная ничего об этом оружии, он небезосновательно опасался его, уж очень ему не понравился взгляд этого простолюдина, когда тот держал их под прицелом в обеденном зале.
В считанные мгновения он проделал целый ряд ложных выпадов и коротких, без замаха, ударов, его клинок превратился в одну сплошную сверкающую дугу. Андрей только сумел пару раз неловко махнуть шашкой, пытаясь поймать клинок противника своим, но даже не сумел попасть по нему. А затем последовало завершение атаки.
Вложив всю силу в единственный настоящий удар среди потока ложных, сэр Ричард нанес колющий удар в грудь противника. Удар был страшен, его не смог бы остановить ни один доспех, даже изготовленный из Толедской стали, считавшийся одним из лучших. Но одновременно с этим мечущийся в бесплодных попытках что-либо предпринять Андрей слегка отклонился, и меч ударил его в правую половину груди, вышибая из легких воздух. Клинок не смог справиться с титановой пластиной, а потому Андрея развернуло вокруг своей оси. Теряя равновесие, он неловко взмахнул руками, и шашка, получив ускорение разворачивающегося тела, пройдя по дуге, впилась в не прикрытую никакой защитой голову рыцаря. С противным чавканьем и хрустом она снесла наискось верхнюю часть головы, от правого виска к темени, разбрызгивая вокруг кровь и ошметки мозгов. Сэр Ричард умер, еще не коснувшись земли, но прежде чем упало его уже бездыханное тело, на земле во весь свой рост растянулся едва не потерявший сознание Андрей.
Ему пришлось приложить немало усилий чтобы втолкнуть обратно в легкие живительный воздух. Отчасти это было вызвано тупой саднящей болью в груди, а отчасти тем, что он упал вниз лицом, и влажная земля тут же забила его рот и нос. Пересиливая тупую боль, он с трудом поднялся на четвереньки, отплевываясь и одновременно жадно хватая ртом воздух, о шашке он позабыл напрочь, оставив ее лежать там, где он ее и выронил.
Наконец перед глазами перестали плавать разноцветные круги, и хотя видел он через мутную пелену, но все же видел, и первое, что бросилось ему в глаза — это грязные сапоги сэра Ричарда. Не сказать, что он был удивлен, увидев перед глазами это зрелище. Его удивляло другое, а именно то, как были расположены эти сапоги. Они почему-то упирались носками в землю и были вывернуты каблуками наружу. Тряхнув головой и ожидая каждое мгновение добивающего удара, он наконец смог понять, что неестественность положения сапог объяснялось тем, что его противник лежал ничком на земле.
Грэг и Жан, едва придя в себя, поспешили помочь ему подняться и наконец он смог занять вертикальное положение. Правда, сохранять его получалось только благодаря поддержке друзей — ноги, да и все тело била крупная дрожь. Только теперь Новак смог оценить дело рук своих. При виде тела рыцаря со вскрытой черепушкой у него сразу же появились позывы к рвоте, но он сумел сдержаться. Работая в милиции, он успел насмотреться на трупы, имеющие самые различные повреждения, от просто скончавшихся в своей постели, до перепаханных бульдозером, так что какая-никакая закалка у него была.
— Дьявол, я многое повидал, но такого… — не закончив своего высказывания, Эндрю в недоумении развел руки и пожал плечами. А что тут можно было сказать? Можно было предвидеть какой угодно поворот событий, только не тот, что имел место.
— Джекоб! Итен! Нет!!!
Кричал тот самый ветеран, которого покойный называл Робином, до этого стоявший как каменное изваяние, пораженный не меньше остальных произошедшим. При этом он смотрел за спину Андрея, в сторону коновязи. Мощный поток адреналина, выплеснувшийся в кровь, тут же прогнал прочь дрожь и заставил тело подобраться. Не осознавая своих действий, Новак оттолкнул от себя своих помощников, которые отлетели в стороны, словно тряпичные куклы, даже Грэг, большой и сильный мужчина, не устоял на ногах от этого толчка и приземлился на пятую точку.
42 
