Особенно,... 
26 
Паолина была готова задолго до назначенного часа, но не знала, вернулся ли сэр Харвей или нет. Она была слишком застенчива, чтобы подойти и постучать в дверь спальни, но и сидеть здесь в полном одиночестве ей тоже уже надоело.
Она открыла дверь. Гостиная была пуста. Повсюду стояли вазы с цветами, которые прислал ей герцог. От них исходил сильный запах, заполнивший всю комнату, так что она больше смахивала на беседку в саду, чем на гостиную.
Никаких признаков присутствия сэра Харвея не наблюдалось. На стуле не было его шляпы, которую он обычно бросал туда, когда входил, и из-за двери второй спальни не доносилось ни звука.
Вдруг Паолина услышала шаги на лестнице. Она обернулась к двери, подумав, что это сэр Харвей вернулся с прогулки. Но когда открылась дверь, на пороге стоял ливрейный лакей в темном плаще и треуголке на напудренном парике.
Он снял шляпу и низко поклонился.
– Я принес вам послание, синьорина, от его милости, вашего брата, – сказал он хорошо поставленным голосом вышколенного слуги.
– Послание? – переспросила Паолина. – А почему он не пришел сам?
– Его милость задерживается, – ответил лакей, – и просит вас присоединиться к нему. Он послал карету за вами.
– Да, конечно, я поеду, – ответила Паолина.
Она зашла в спальню забрать накидку, затем она вернулась к слуге и спросила:
– А где мой брат?
– Его милость находится в доме своих друзей, – ответил слуга. – Он просил доставить вас как можно скорее.
Паолина вдруг остановилась. Ей в голову пришла мысль, которая заставила ее голос задрожать.
– Но с ним все в порядке, не так ли? Он, случайно, не упал с лошади? – спросила она.
– С его милостью все в порядке, синьорина. Сюда, пожалуйста.
Лакей проводил ее вниз по лестнице, через боковую дверь гостиницы, во двор, где их ждал экипаж. Это была закрытая карета, но Паолина, прежде чем она села в экипаж, успела заметить, что на двери не было привычного гербового щита. Лошади тронулись в путь. Четверка лошадей! Если сэр Харвей послал за ней наемный экипаж, то почему их было так много? А если это карета одного из его друзей, то почему нет герба на дверце?
Она сдвинула брови, пытаясь понять, что все это означало.
Если ничего не произошло, то почему сэр Харвей не приехал сам? Ведь он должен был переодеться к ужину. Он не мог идти в гости в костюме для верховой езды.
Паолина начала подозревать, что, что бы там ни говорил лакей, с сэром Харвеем, наверное, случилось несчастье. Должна же быть какая-то причина, по которой он не смог вернуться. Может быть, подумала она, они едут прямо во дворец графа Мауро? Тогда почему лакей не сказал ей об этом?
Она все больше и больше беспокоилась, особенно, когда карета незаметно выехала за пределы города. Все дома остались позади, они ехали по сельской местности. Выглянув в окно, Паолина видела плодородные поля, виноградники, высокие кипарисы, и среди этой зелени изредка мелькали церкви и монастыри.
Сейчас она была уже совершенно уверена в том, что сэр Харвей попал в какую-то беду.
– О Господи, сделай, чтобы это было не так, – пробормотала она слова молитвы, ее тревога за него росла с каждой минутой.
Она начала вспоминать все несчастные случаи, которые могут произойти при езде верхом. Девушка чувствовала, как ее охватывал ужас, она с трудом сдерживалась, чтобы не закричать или не скомандовать кучеру ехать быстрее, еще быстрее.
В конце концов, где-то через полчаса, хотя Паолине показалось, что прошла целая вечность, карета повернула с дороги к высоким массивным воротам и въехала на аллею из лимоновых деревьев.
Паолина подалась вперед, чтобы получше рассмотреть дом, у которого они остановились. Это был внушительный особняк, насколько она могла судить по его крышам и башенкам. Но рассмотреть ей удалось немного, так как карета в этот момент развернулась и подъехала к выполненному в виде портика парадному входу.
Она быстро вышла из кареты, насколько позволяли приличия и ее туалет. Сейчас же к ней бросились лакеи в шитых золотом ливреях и напудренных париках и проводили ее в огромный парадный зал с мраморными колоннами зеленоватого оттенка, которые поддерживали великолепно расписанный потолок.
Она намеревалась задать мажордому тысячу вопросов, но решила воздержаться, так как это только задержало бы их, а ей хотелось побыстрее увидеть сэра Харвея. Ведь он, вероятно, ранен, а может быть, и без сознания. Но в каком бы состоянии он ни был, она должна была немедленно его видеть.
26 
