47 
– Ну что? Заслужил я свой пудинг с абрикосовым джемом? – осведомился Девлин, потянувшись к закрытому блюду. – Хотите или нет, а я попробую и предупреждаю, что меня можно оттащить от него только силой.
Как он и предполагал, Аманда улыбнулась.
– Ешьте, сколько хотите, – предложила Аманда, довольная тем, что голос звучит ровно.
Он ловко положил себе два маленьких пухлых пудинга и с мальчишеским энтузиазмом принялся жевать. Аманда тем временем пыталась придумать новый предмет для разговора.
– Мистер Девлин… хотелось бы узнать, каким образом вы стали издателем.
– Такое занятие показалось мне куда более интересным, чем царапать цифры в банковских книгах или страховой компании. И я понимал, что, став учеником, не разбогатеешь. Я хотел основать свое предприятие, нанять штат сотрудников, иметь здание и немедленно начать издавать книги. Поэтому, окончив школу, я на следующий день отправился в Лондон со своими товарищами и…
Он замолчал. По лицу прошла странная тень.
– Я смог взять кредит.
– О, должно быть, вы обладаете необычайным даром убеждения, если банк дал вам достаточный заем для покрытия ваших расходов. Особенно такому молодому человеку, как вы.
Хотя тон Аманды был одобрительным, глаза Девлина по какой-то причине потемнели, а губы неприветливо сжались.
– Да, – насмешливо заметил он, словно издеваясь над собой, – я был весьма убедителен.
Он снова осушил бокал, посмотрел в выжидающее лицо Аманды и заговорил с таким видом, будто сбрасывал с плеч тяжкий груз:
– Я решил начать с иллюстрированного журнала и печатать трехтомные романы через шесть месяцев после основания фирмы. Тогда мне не хватало двадцати четырех часов в сутки. Фретуэлл, Стаббинс, Орпин и я… мы все работали до упаду… и вряд ли кто-то из нас спал более четырех часов. Я был вынужден быстро принимать решения: не все из них были верными, но каким-то образом мне повезло избежать тех роковых ошибок, которые могли бы нас потопить. Прежде всего я приобрел пять тысяч бракованных книг и продал по сниженной цене, чем не снискал любви у конкурентов. Зато одним махом заработал неплохую сумму. Иначе мы просто не выжили бы. Мои коллеги называли меня бессовестным предателем, и были правы. Но в первый же год существования мы продали сто тысяч томов и смогли полностью выплатить кредит.
– Удивительно, что конкуренты не сговорились разорить вас, – деловито заметила Аманда. В литературных кругах было известно, что Ассоциация продавцов книг и Издательский комитет неизменно объединялись, чтобы уничтожить всякого, кто нарушил бы неписаное правило: никогда не продавать книги по сниженным ценам.
– О, они пытались, – мрачно улыбнулся он. – Но к тому времени как организовали кампанию против меня, я приобрел достаточный капитал и влияние, чтобы защититься от любых нападок.
– И сейчас, должно быть, гордитесь своими достижениями.
До сих пор я никогда и ничем не был удовлетворен до конца, – коротко рассмеялся он, – и сомневаюсь, что эта минута настанет.
– Но чего же еще вам хотеть? – удивилась она.
– Всего, чего у меня нет, – выпалил он. На этот раз засмеялась Аманда.
С этого момента беседа стала более свободной. Они дружески болтали о книгах, писателях и о жизни Аманды в Виндзоре. Она описывала сестер, их мужей и детей. А Девлин с поразившим ее интересом внимательно слушал. Аманда подумала, что для мужчины он на редкость восприимчив и обладает способностью слышать недоговоренное так же ясно, как высказанное вслух.
– Вы завидуете жизни своих сестер? Тому, что у них есть мужья и дети?
Он откинулся на спинку стула. Черный локон упал на лоб, и Аманда мгновенно потеряла нить разговора. Пальцы так и чесались от желания коснуться непокорного завитка, откинуть его назад. Она еще не забыла текстуру этих темных волос, таких же гладких и упругих, как тюленья шкура.
Немного придя в себя, она задумалась, гадая, почему он смеет задавать вопросы, на которые у других просто духу не хватит. И что всего удивительнее, она не обижается и даже готова ответить. Обычно она любила анализировать чувства и действия посторонних людей, а не свои. Но что-то так и подталкивало ее сказать правду.
– Полагаю, – нерешительно начала она, – временами я действительно завидую тому, что у сестер есть свои дети. Но такие мужья, как у них, мне ни к чему. Я всегда хотела чего-то совершенно иного. Вернее, кого-то.
Она на секунду задумалась. Девлин терпеливо выжидал. Уютная, спокойная атмосфера теплой комнаты располагала к продолжению.
47 
