36 
В ванной комнате не было никакого трупа. Там мирно, тоненькой струйкой текла из крана холодная вода. Она тихонько журчала, словно укоряя кого-то в забывчивости. Косметика с полки была свалена в раковину, а яркое, банное полотенце валялось на полу.
На кухне все тоже было вывернуто из шкафчиков. Даже крупы, сахар, специи и мука были вытряхнуты из банок, они разномастным ковром устилали пол. Из холодильника были вытащены все продукты, которые сиротливой стайкой теснились на столе.
– На убийство не очень похоже, – прошептала Таня, испуганно оглядываясь по сторонам.
– Ну да, убиенного вроде бы нет, – согласилась Сычева, пистолетом водя из стороны в сторону. – И на ограбление не похоже. Компьютер на месте, бытовая техника тоже, среди шмоток норковая шуба валяется, тысяч десять долларов стоит.
– Десять тысяч! – эхом повторила за ней Афанасьева.
Сычева взяла со стола пакет молока, открыла его и понюхала.
– Совсем недавно тут шмон навели! Молоко не только не прокисло, но даже не нагрелось, хотя на солнце стоит. Сдается мне, девки, что нужно быстрее делать отсюда ноги. Дверь вроде бы не взломана, а значит ключом открыта. – Она попятилась к выходу.
– Людка! Почему у тебя дверь открыта?! – послышался мужской голос и в коридоре раздались тяжелые шаги.
Татьяна зажала рот, чтобы не заорать то ужаса.
– Людка, я рыбки тебе принес! Забирай, Славке нажаришь, а то мне девать ее некуда, Машка меня на порог с ней не пускает!
Сычева выпучила глаза и мигом спряталась за распахнутым холодильником.
Афанасьева вдруг схватила со стола нож, вскочила на табуретку и начала скоблить краску на стенке.
– Нюська, ты почему до сих пор штукатурку не развела?! – визгливо заорала она.
Сычева выскочила из-за холодильника и наткнулась на мужичка средних лет с обветренным красным лицом. Мужичок держал в руке довольно объемистый пакет, от которого несло свежей рыбой.
– Людка... – начал мужичок и осекся.
Татьяна, поняв замысел Афанасьевой, быстро схватила какой-то тазик, налила в него воды и стала быстро ее размешивать подвернувшимся под руку венчиком.
– А вот и хозяин! – скандально заорала Таня, покачнувшись на табуретке и тыльной стороной руки поправив косынку на лбу. Она и правда была красная, вспотевшая, будто работала тут давно и всерьез. – А вот и он! Что же это вы, папаша, аванс так и не заплатили?! Я чем буду с девчатами расплачиваться?!!
– Да... чем? – пробормотала Сычева, удивившись сообразительности Афанасьевой.
– Ка... какой аванс? – подавился мужик собственной репликой.
– Что значит какой?! Вы что, ремонт заказали, а расплачиваться не собираетесь?!!
– Не собираетесь?! – Сычева надвинулась на мужика, забыв, что у нее в руке пистолет.
– Так я это... не хозяин я! – отбросив пакет с рыбой в угол, мужик попятился в коридор. – Я знакомый просто! Приятель! Рыбы Славке принес! Вчера с рыбалки вернулся! Какой растакой аванс?! – Мужик так испугался, что ему придется за что-то платить, что не заметил разгрома на кухне. – Что это? – он ткнул в маленькую черную дырочку, нацеленную на него.
– Пистолет, – сказала Сычева и подумала вдруг, что понятия не имеет, заряжен он или нет.
– Строительный! – заорала Таня. – Вы что же хотите, чтобы мы дырки в стенах пальцем делали?! – Она спрыгнула с табуретки, отбросила нож, уперла руки в боки и пошла на мужика с напором рыночной скандалистки. – Хотите?!
Сычева пристроилась плечом к Афанасьевой и тоже поперла на мужика.
Татьяна, покосившись на них, ускорила вращательные движения кухонным венчиком в тазу.
– Да не хочу я, девоньки, чтобы вы дырки пальцами в стенах делали, – забормотал мужик, пятясь к входной двери, – совсем не хочу! Вот приедет Людка с дачи и отдаст вам аванс ваш. Она баба честная, зря болтать не будет. Раз заказала дырки, значит оплатит. Рыбу ей передайте. Скажите, Ромка для Славки принес. И себе рыбки пожарьте, у вас в Молдавии, наверное, такая не водится.
– У нас в Молдавии и не такое водится, – процедила Сычева. За гастарбайтершу ее еще никто не принимал. Стало обидно до слез. – А где дача у Людмилы Сергеевны?
– Так в Кленовом, – простодушно ответил мужик. – Первый дом от поворота, с флюгерочком таким... – Он нырнул за дверь, и на лестнице послышались его торопливо удаляющиеся шаги.
– Фу-у-у, – выдохнула Таня и вытерла лоб рукой.
36 
