121 
Неужели она слышала что-то из нашего разговора? Или это просто реакция на всё случившееся в последние дни? Чего стоит ребёнку держаться, как держалась Винта, — не показывая страха, не жалуясь, поспевая за двумя взрослыми в темноте, под проливным дождём?
Сама подвинулась к ней ближе и молча обняла. Укрыла одеялом и стала гладить по голове, тихо шепча: «Всё будет хорошо… Всё будет хорошо…» Винта сначала пыталась меня отпихнуть, а потом прижалась и затихла. И уснула.
Ничего. Жизнь продолжается — это я знала по своему опыту.
Рейн сказал, что нам предстоит пробыть в городе ещё три-четыре дня, — он хотел самолично досконально изучить списки замешанных в работорговле чиновников. Особое внимание обратить на вступивших в должность пару лет назад и узнать, кто именно в столице подписал приказы об их назначении.
Два стоящих в гавани судна из нашего перечня подозрительных уже были арестованы. Вместе с командами. Степень причастности и виновности предстояло выяснять. Ещё четыре корабля должна была перехватить в море вторая эскадра. Муж считал, что найти их владельцев вряд ли удастся, поскольку таких может вовсе не существовать в природе. А вот след денег, полученных за продажу девушек, мог куда-то привести. Ведь либо золото клали в банк либо кому-то передавали. И так и эдак — есть шанс отыскать…
В купеческом квартале нашли ещё одну молодую женщину из предместий — её прикупил себе для утех хозяин. Именно прикупил, не нанял… Причём продавцом оказался не кто иной, как начальник полиции Сафрины.
Я поинтересовалась — а как же те агенты короны, которые должны были писать отчёты о положении дел в городе? Рейн пожал плечами:
— То самое, о чём я тебе говорил. Один, очевидно, продался. За что теперь и поплатится. А другой пропал — по словам гвардейца, которого я послал навести справки, жильцы выехали полгода назад в неизвестном направлении. То есть нового адреса нет, и в городе их больше никто не видел.
— И что сие значит?
— Что надо проверить ещё и начальника почты. Не исключено, что письма, идущие в столицу, вскрывались. И хотя адресатом значился не тайный департамент, а якобы живущая в столице племянница, кому-то могло не понравиться, что по Лореции поползут слухи о том, что в Сафрине исчезают девушки.
— Рейн, но кто будет вести все допросы, дознания? Ведь надо быть уверенным, что переловят всех виновных, что никто не откупится, не уйдёт от возмездия. И ты должен знать точно, что предоставленные тебе сведения — истинные, что все необходимые вопросы были заданы и ответы получены.
— Знаешь, не все кирасиры во втором полку — просто кирасиры. Я спустил на город целую свору сыщиков, и поверь, ни один камень на этом берегу не останется неперевёрнутым… — нахмурился, потёр лоб. — Сита, у меня с глазами что-то странное.
— Что, Рейн?
— Как плывёт всё. Будто сильно головой ударился. Точнее, ничего не болит, но контуры предметов, они словно в радужной дымке… не пойму. — Вперился в меня, криво улыбнулся: — Ты у меня — какая-то розовая. Даже не розовая, а, знаешь, по весне в предгорьях цветут цикламены?
— Рейн… — цикламеновая я озабоченно уставилась на мужа. Прищурилась, аура была тревожной, с рыжими всполохами. Похоже, ту неделю слепоты он запомнил крепко.
— А сейчас почему-то посинела… — сообщил мне Рейн задумчиво.
Посинеешь от таких мыслей… О, вот! Представила личико Соль, причмокивающей у моей груди:
— А сейчас, сейчас как?
— Опять цикламеновая, даже с алым. И будто ярче стало.
— Рейн! Ты стал видеть ауры!!!
— Что?!
— То! Ты. Видишь. Ауры.
— Да-а?! — уставился на меня, потом брови поползли вверх. — Неужели ты так по жизни в розовом тумане и ходишь? — Перевёл взгляд вниз, на свою руку. Растопырил пальцы. Соединил. Растопырил. Укоризненно покачал головой.
— Нет, не хожу. Послушай, у нормальных магов это приходит с созреванием, годам к двенадцати-тринадцати. И я училась включать и отключать магическое зрение по своему желанию. Это — вроде как пассивное умение, не требующее расхода магии. Можно смотреть на мир, как все вокруг. Можно — как ты сейчас. А можно — но это надо тренироваться, выработать фокусировку — видеть ауру интересующего тебя человека посреди толпы. Это просто особенность организма, примерно как слышать высокие звуки или видеть самый тусклый свет. Но ты понимаешь, что это значит? Твои способности растут!
121 
