33 
Вставать с дивана вообще-то не хотелось. Пришлось заставить себя это сделать чуть ли не силой. Чуть ли не за волосы пришлось с дивана себя тащить, как барону Мюнхгаузену. Стянула, конечно, а что толку? В следующую же минуту все начало валиться из рук, и глаза не то видели, и голова сразу разболелась. Вон Витин пуловер толстой вязки небрежно брошен на спинку кресла — забыл он его, что ли? Или просто в чемодан не вошел? А вон его белый носок в углу валяется. Выпал из законной пары, наверное, как и сам его хозяин. Да еще и ваза цветочная попалась под руку, на пол полетела. Хорошо, не разбилась. А может, и плохо. Счастья не будет. И вообще, ну ее, эту уборку… Все равно в душе никакого покоя не образуется, а наоборот, растет и растет собой недовольство. Вот что-то не так она сейчас делает, все равно не так… Раньше даже уборка была в охотку — включала музыку развеселую на полную мощность и носилась по квартире с ведром да тряпочкой, кренделя ногами выписывая, да еще и подпевала во все горло… Может, потому, что цель хорошая была — семью построить? Или мужу хотела показать, какая она прыткая да хозяйственная женушка — все в руках горит? Вот и показала на свою голову. Так показала, что он совсем ушел. Гад такой. Вот не будет она уют наводить — пропади оно все пропадом! Раз гнезда не состоялось, и так сойдет. И вообще, ей холодно, плохо и одиноко, и поговорить с кем-то хочется, и поплакать в жилетку…
Схватив ключи с гордо висящей в прихожей лосиной рогатины, Надежда быстро спустилась на первый этаж, позвонила в Веткину дверь.
— У тебя коньяк есть? — огорошила она подругу вопросом, проходя на кухню и на ходу подхватывая из ее рук Машеньку.
— Ни фига себе… Ты — и выпивку требуешь?! А что случилось такое, интересно? Небеса на землю упали? Или наоборот, мы все сейчас на небо взлетим? Может, я не в курсе дел каких? Телевизор с утра не включала…
— Да ладно тебе, Ветка. Не видишь, психоз у меня? Прямо трясет всю… Или депрессия, может?
— Тогда отдай ребенка обратно. И скажи, отчего психуешь и депрессируешь. Обидно, что Витя слинял?
— Ну да, наверное… Только, знаешь, мой психоз как будто бы шире и глубже, чем просто обида на Витю. Объемнее как-то. Будто я шла-шла куда-то и вдруг об глухую стену лбом шарахнулась… Что это со мной, Ветка?
— Ой, да ничего особенного. С жиру, наверное, бесишься. Молодая, здоровая, красивая, никакими долгами ни перед кем не обремененная…
— А меня сегодня с работы уволили…
— Ну и что? Другую найдешь. Еще лучше. За что, кстати, уволили-то?
— Да я к дознавателю ходила, по делам того парня, помнишь? У них там чепуха какая-то с доказательствами получается, вот и пришлось идти, все сначала рассказывать. И про Сашу, и про скалку.
— Про какого Сашу?
— Ну, так этого парня зовут…
— А ты с ним и поближе познакомиться успела?
— Ага. И с ним, и с другом его. Только не понравился он мне, Ветка, друг этот. Темнит чего-то. И на меня вдруг так вызверился, будто я Сашу той ночью не спасала, а наоборот, на погибель черную толкала… Странно даже. Да и вообще… Я не поняла толком, конечно, что у них там произошло… Что-то семейное, они все про деньги какие-то поминали… Одно только поняла — кто-то этого парня, Сашу, сильно подставить хотел с убийством этим. По полной программе. И не получилось. Из-за меня и не получилось.
— Ну и что? Не получилось, и слава богу.
— Да ты не понимаешь, Ветка… Самое обидное знаешь что? Они ведь теперь так и не найдут настоящего убийцу! Зачем им рыться в этом деле? Подумаешь, старый дед…
Спишут на наркоманов, или еще чего придумают… По крайней мере, мне так показалось.
— А тебе, я так понимаю, сильно охота в нем порыться?
— Да черт его знает! Просто… Просто интересно стало, и все…
— Ну вот! А говоришь — психоз да депрессия! И ничего подобного вовсе в тебе и нету, Надька! Раз интерес какой-никакой есть, то депрессии, значит, нету! Вот и отвлекись на свой этот интерес. Даша Васильева ты наша вместе с Виолой Таракановой… Как и они же, с жиру бесишься…
— Что, предлагаешь частным сыском заняться?
— А что, и займись. По крайней мере, от проблем своих отвлечешься. Ладно, иди домой, сыщица ты моя психованная. Мне пора свой детский сад спать укладывать. Иди, а то они с тобой не уснут. А потом мне еще и работать полночи. Эх, мне бы твои заботы, Марь Иванна…
«И впрямь что ли Дашей Васильевой заделаться?» — грустно подумала Надежда, медленно поднимаясь по ступенькам. Только зачем ей все это надо — вот вопрос. Ну, узнает она в конце концов, кто подставил этого Сашу под убойную статью — дальше-то что? Кто он ей, этот Саша? Сват, брат? Да у нее даже и телефона его нет, визитку-то она не взяла… Хотя телефон — не проблема. Завтра можно пойти к этому Питу и узнать. Вот хорошо было этой книжной Даше Васильевой — у нее забот никаких не было! Жила себе в особняке, развлекалась помаленьку чужими страстями-преступлениями, выводила всех на чистую воду… А ей, Надежде, вообще-то на работу новую устраиваться надо. У нее особняков нету и средств к существованию тоже особенных нету. Так, по мелочи только, чтоб совсем не оголодать. Но сразу работу искать — это так скучно… Да и настроение не то. Да и психоз с депрессией должны пройти, иначе и не устроишься. К работодателю на собеседование надо приходить с веселым глазом, будто бы ты вся такая из себя задорная и жаждой деятельности сильно пылающая. Так что недельку-другую она себе позволить вполне может, что-то навроде отпуска. Заодно и с состоянием своим разберется. А может, и Витя уже вернется, и не надо будет ни с чем уже разбираться, и все пойдет своим чередом…
33 
