Особенно,... 
73 
Он крепко прижал ее к себе, и девушка ощутила его напряжение.
— Чувствуешь, что ты со мной делаешь? — прошептал он. — Прямо волшебница!
Миранда кивнула, забыв, что все происходит в гостиной в доме дедушки и бабушки.
— Только ты можешь сотворить со мной такое, — прохрипел он. — Только ты!
От этого замечания она застыла. Он ведь провел более месяца в Кенте со своим другом лордом Гарри… или как его там зовут? И Оливия проболталась ей о том, как они развлекались: карты, выпивка и женщины. Неприличные женщины. И их было много, наверное.
— Что с тобой, дорогая?
Его дыхание задевало кожу, и хотелось вот так стоять и таять от его близости. Но она больше не допустит, чтобы Тернер ее соблазнил: Миранда уперлась ладонями ему в грудь и оттолкнула.
— Не смейте повторить то, что вы уже сделали.
— А что именно? — с невинным выражением лица спросил он.
Если бы у Миранды в руках была ваза, она, не раздумывая, запустила бы в него этим предметом. С удовольствием!
— Не следует заставлять меня уступить вам.
— Почему нет?
— И вы еще спрашиваете?
Она топнула ногой. Это унизительно, и до этого довел ее он.
— Ну же, Миранда!
— Нечего меня понукать, давить на меня, повелевать…
— Вижу, что ты на меня сердишься.
Она испепелила его взглядом.
— Вы всегда были удивительно догадливы.
Тернер не обратил внимания на насмешку.
— Ну… извини. Вот видишь — я прошу у тебя прочтения. Я не собирался так долго задерживаться в Кенте. Сам не знаю, почему так получилось, и признаю свою вину. Я думал, что пробуду там всего пару дней.
— Два дня продлились почти два месяца, — ядовито заметила она. — Простите, но мне трудно вам поверить.
— Все это время я был не только в Кенте. Когда я вернулся в Лондон, мама сказала, что ты ухаживаешь за больной родственницей. И лишь когда вернулась Оливия, я узнал, в чем дело.
— Мне все равно, сколько времени вы там пробыли… и где были все это время, мне тоже безразлично! — с жаром воскликнула Миранда, прижав руки к груди. — Вы не должны были бросать меня. Я могу понять, что вам необходимо время все обдумать, потому что — я это знаю — вы никогда не собирались жениться на мне, но, Господи, Тернер, неужели для этого нужно семь недель? Нельзя так обращаться с женщиной! Это грубо и бессовестно и… совершенно не по-джентльменски!
Тернер едва тдержал улыбку. Если это самое ужасное обвинение, которое она решила ему предъявить, то все обстоит не так уж страшно.
— Ты права, — покорно согласился он.
— И мало этого… Что вы сказали?
— Ты права.
— Вот как?
— Разве тебе не хочется, чтобы я признал твою правоту?
— Не надо ставить меня в дурацкое положение.
— У меня и в мыслях этого не было. Я соглашаюсь с тобой, если ты соизволила это заметить. — Он сверкнул своей очаровательной улыбкой. — Мое извинение принято?
Миранда вздохнула. Просто немыслимо, чтобы у человека было столько обаяния.
— Так и быть. Но что вы делали в Кенте? — с подозрением спросила она.
— Большей частью пил.
— И все?
— Немного охотился.
— И?..
— И еще старался удержать Уинстона от неприятностей, когда он явился туда прямо из Оксфорда. Из-за него я задержался еще на две недели.
— А что дальше?
— Ты хочешь спросить, были ли там женщины?
Она отвела глаза.
— А разве их не было?
Миранда с трудом проглотила слюну — мешал огромный ком в горле. Она отодвинулась от Тернера и тихо сказала:
— Мне кажется, вам лучше уйти.
Он схватил ее за плечи и заставил взглянуть на него.
— Послушай! Я не дотронулся ни до одной из них.
Ей хотелось плакать.
— От чего же? — прошептала она.
— Я уже знал к тому времени, что женюсь на тебе. Я представляю, как ощущаешь себя, когда обманывают. — Он прокашлялся. — С тобой я так не поступлю.
— Почему же?
Ее голос был едва слышен.
— Потому что мне не безразличны твои чувства. Я тебя очень высоко ценю.
Миранда подошла к окну. Был ранний вечер, в Шотландии в это время года долго не темнеет. Солнце еще светило высоко в небе, а на улице было много людей — они шли, закончив свои дневные дела. Ей они казались такими беззаботными, что ей захотелось стать одной из них и уйти куда-нибудь подальше, прочь от собственных проблем.
Тернер вернулся. Он хочет жениться на ней. Он остался ей верен. Ей бы плясать от радости! Но она не могла отделаться от сознания того, что он делает это из-за пресловутого долга, а не из-за любви или хотя бы привязанности к ней. Ясно, что он просто не прочь снова заманить ее в постель.
73 
