87 
– Я – Умберто де Сапатега! – гордо произнёс гранд. – Вам дорого обойдётся подобная выходка!
Тут Петроний не выдержал:
– Неужели?! Разве вам неизвестно, что специальной буллой понтифика все эти земли, – он сделал жест рукой, указывая на окрестности, – принадлежат ордену иезуитов, стало быть, святой церкви. Вы же вторглись в границы нашего государства. И мы имеем право защищать свой суверенитет.
Дон Умберто смутился, не ожидая от монахов подобной прыти. Однако быстро нашёлся, что ответить.
– Неужели вы решитесь на убийство своих соотечественников? – обратился он к Антонио.
– Если того потребуют обстоятельства, то – да! – решительно произнёс иезуит и отдал приказ на языке тенетехара.
Один из индейцев, сжимавший кулеврину, приблизился к испанцам почти вплотную. Сапатега отпрянул.
– Вы с ума сошли! – возопил он. Его помощники попытались воспользоваться аркебузами, но индейцы опередили их – грянули выстрелы. Слава богу, что пули не попали в цель.
Умберто де Сапатега побледнел. Он понимал: иезуиты не станут шутить и хладнокровно расправятся с его экспедицией. И тогда – прощай золото и Испания. А Умберто так хотелось прикупить дом в центре Мадрида… и, наконец, убраться из этих проклятых тропиков.
– Что вы хотите?.. – сдавленным голосом произнёс команданте Сапатега. – Чтобы я приказал своим людям погрузиться обратно на корабль?
Монтойя покачал головой.
– Это как вам будет угодно, сударь. Но я могу предложить вам нечто другое…
Сапатега, как за спасительную нить, ухватился за слова иезуита.
– Говорите!
– Вы намерены добраться до Золотого города? Не так ли?
Сапатега лишь утвердительно кивнул. Тем временем Монтойя продолжил:
– Предлагаю вам совместную миссию. Ваши люди отлично вооружены и обучены, мои тоже. Кто знает, что ожидает нас с таинственном городе… Говорят, там обитает кровожадный змея Колоканна. И я не уверен, что сие существо – человек.
Дон Умберто задумался.
– Хорошо, мы выступим совместными силами. Но прежде, мы должны достичь договорённостей.
– Разумеется, – с живостью согласился Монтойя. – По нашим сведениям город полон золота. Думаю, его хватит всем… Добычу – пополам! Как вам такое условие?
– Я его принимаю. – Ответил Умберто. – Даю слово, гранда.
– Но… – неожиданно вмешался Петроний.
Сапатега напрягся.
– Что ещё одно условие?
– Да. Всё необычное, что ваши люди найдут в городе, они должны передать нам. Не безвозмездно, разумеется.
Дон Умберто задумался. Он понимал: в городе есть не только золото, но и нечто, чем жаждут завладеть иезуиты. А нужно ли ему это «нечто»? Что вообще может быть лучше золота?! Только золото! Много золота!!! И он согласился…
Глава 15
Предстоящую ночь Сапатега и Монтойя решили провести в одном шатре, дабы показать испанцам и индейцам, что они не намереваются нарушать достигнутых договорённостей.
Иезуит и гранд отужинали по-походному и без лишних слов легли спать. Каждому из них было о чём подумать.
«Чёртовы монахи… И здесь обошли… – металось в голове гранда, когда тот уже засыпал. – Впрочем, всё в руках Господа… Может и к лучшему, что мы отправимся в город вместе… Вероятно, иезуиты знают то, чего не знаю я…»
«Крылатый змей на доспехе Сапатеги… – думал Антонио. – Уж не его ли я должен опасаться?.. Шаман сказал, что змеи поглотят друг друга… Или что-то в этом роде… Не помню точно… Значит, как говорят индейцы, моя встреча с Умберто де Сапатегой была предначертана, к ней привела нить судьбы…»
Ранним утром, когда сельва ещё дышала влагой, горнист-испанец протрубил сбор. Лагерь ожил… Через час объединенная экспедиция отправилась в путь, ориентируясь по карте Иннокентия, патера Санта-Марии, начертанной им со слов Ипанку.
Умберто де Сапатега, умерив свою гордыню, прислушивался к словам иезуитам на протяжении всего пути, тем более именно они располагали относительно точной картой. Гранд во чтобы то ни стало хотел достичь вожделенного города и вернуться в Асунсьон на шебеке, доверху гружёной золотом. И он убил бы всякого, кто вознамерится помешать его цели, пусть даже демона-змея Колоканну. Тем более, как он выяснил: предприимчивые иезуиты запаслись серебряными пулями, ибо с их слов змей питался кровью и мог быть вампиром.
Испанцы с презрением относились к индейцам, особенно преуспели matones Эрнандеса, отпуская в их адрес постоянные насмешки и едкие замечания, однако, в открытый конфликт вступать опасались, не сомневаясь, что те дадут достойный отпор. И это обстоятельство раздражало наёмников ещё больше, особенно Ансельмо Эрнандеса. Но, внимая приказу команданте, matones старались сдерживать свои эмоции, предпочитая думать о том, что ещё немного – и они станут богатыми людьми.
87 
