очень нудно 
50 
- Мы же свои, вы меня не признаете?
— На службе у меня знакомых нет. Куда едете? Ваши документы! — сказал сержант Овсейчик, внутренне забавляясь тем, каким тоном он позволяет себе разговаривать с Саванюком, перед которым обычно разве что в струнку не вытягивался.
— Документы? — рассмеялся Саванюк. — Вроде что‑то у меня завалялось.
— Вы в погранзоне.
— Знаю, я местный.
— А машины, — луч фонаря скользнул на номерные знаки, — российские? Кто хозяин груза?
Что везете?
— Я с вами договорюсь, ребята, — ласково произнес Саванюк.
— Отойди в сторону и молчи, — сержант Овсейчик пальцем поманил к себе Иванова. — - Ты здесь, что ли, главный?
- Я — запинаясь, отвечал бизнесмен,
но тем не менее повиновался приказу, на дрожащих ногах подошел к таможеннику и полез во внутренний карман.
— Руки! — крикнул второй таможенник, и сам запустил руку во внутренний карман куртки. Извлек портмоне и документы. — На въезд в погранзону разрешение есть?
Иванов замялся.
— Вообще‑то…
— Откуда у него разрешение? Если бы легально проехал, мы бы его на самом въезде зарегистрировали, — фонарь осветил бумаги. — Вас вообще здесь быть не должно. Никаких других бумаг нет?
- Нет, — пожал плечами Иванов и жалобно посмотрел на Саванюка, мол, предложи взятку, я согласен оплатить и им.
— Скажи, чтобы водители вышли.
— Эй, ребята, — ломающимся голосом крикнул Иванов и замахал двумя руками.
Когда четверо россиян и Саванюк оказались вместе, Иванов почувствовал себя немного увереннее, все‑таки не на каждый вопрос он должен был отвечать сам. Он готов был откреститься и от груза, и от шоферов, нырнуть в темноту и убежать. Но знал, в этом лесу заблудится, его или словят, или он пропадет в болоте.
— Ребята, я же говорил с вашими.
— С кем «с нашими»?
— С начальством.
— Меня это не волнует, здесь, на дороге, начальство —я, — старший сержант Овсейчик ткнул себя в грудь большим пальцем, — а все остальные здесь — дерьмо. — Глаза Саванюка сузились, мол, слишком много себе позволяешь. — Так, груз левый, подлежит конфискации. И машины тоже.
— Машины не его, — попробовал вступиться один из шоферов, — нас арендовали.
— Мне по хрен, президентский указ такой вышел: левый груз везешь, значит, машина конфискуется. Ты же видел, что в погранзону въезжаешь. Этот знак нигде не объедешь, лес и болото, кюветы экскаватором перекопаны. Значит, виноват и не корчи из себя ангела.
Шоферы угрюмо переглядывались, понимая, что попались. Оставалась надежда на Саванюка, который, как местный житель, мог договориться с таможенниками.
Иванов толкнул бывшего полковники локтем в бок.
— Ты же обещал! — наконец‑то смог Виктор перейти на «ты.»
— Сейчас попробую, — и Саванюк, взяв одного из таможенников под локоть, отвел его в сторону.
— Кроме них в машинах никого нет? — спросил старший сержант Овсейчик.
— Нет.
— Кончать их надо. Саванюк посмотрел на часы.
— Раймонда нету, — мрачно заметил старший сержант, — а без него мы фуры в Латвию не переправим.
— Если что, назад на базу загоним.
— Где ты здесь развернешься?
— Только у самой Двины, — резонно заметил Саванюк, — у паромной переправы.
- Придется время немного потянуть, Раймонд, приедет, никуда не денется.
И точно, в лесу послышалось урчание мотора, и слабый свет фар, прикрытых козырьками, прошелся по деревьям. Иванову стало уж совсем не по себе. Мало ли кто может приехать, а вдруг большое начальство, с которым Саванюк не знаком?
Раймонд лихо выскочил из машины, оставив ее посреди дороги, и, перепрыгнув через поваленное дерево, подошел к коллегам.
— Ну что, контрабандистов взяли? Если бы вы, ребята, их тут не перехватили, мы бы их на своем берегу остановили.
Белорусский таможенник картинно развел перед Ивановым руками.
— Никуда бы вы не делись!
И тут же шепотом Саванюк произнес, обращаясь к Раймонду:
— Кончать их надо, не хрен тянуть больше!
— Все документы мне на руки, подумаю, может, и отпущу вас, но не бесплатно.
— Мы готовы заплатить, — встрял в разговор Саванюк, — какие дела? Если таможня даст добро, то поедем, нет — назад развернемся.
— Погоди разворачиваться, мы сейчас тут перетолкуем с нашим латышским коллегой и после этого решим вашу судьбу.
Трое таможенников отошли под ель. Неподалеку журчала тихая речушка.
50 
