Особенно,... 
20 
— Так и есть, — призналась Эмили.
— Но он ведь не останется? — спросила Фло Янсен.
— Нет, он всего лишь проездом.
Женщины переглянулись, но Эмили уже было все равно.
— Пойду, взгляну, раз уж я здесь, что принесли. — Она кивнула на столы, на которых было полным-полно всего: от вышитых нагрудничков до кувшинов с маслом. — А то скоро мне надо будет собираться домой.
Удаляясь от женщин, Эмили спиной чувствовала их осуждающие взгляды, тщетно пытаясь избавиться от ощущения, что в чем-то жутко провинилась.
Когда она разглядывала нагрудничек с вышитым жеребенком, за спиной у нее вырос Слэйд и прошептал ей на ухо:
— Уж не хотят ли они вывалять меня в дегте и перьях и выпроводить из города?
— Это не смешно, Слэйд. — У нее чуть дрогнул голос.
— Эмили…
Он положил ей на плечо руку, но она скинула ее резким движением.
— Нам лучше уйти.
Он на миг плотно сжал губы, потом ответил:
— Отлично. Я заберу Марка, встретимся у входа.
Слезы набежали на глаза Эмили, она глянула на Аманду и нежно провела пальцем по ее щечке.
— Все в порядке, дочка, все будет хорошо.
Она твердила себе это, пока шла к двери из зала собраний, изо всех сил желая разобраться в том, чего же ей в самом деле хочется.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
До Рождества оставалось две недели. Слэйд вернулся домой к обеду, после того как провел все утро за работой. Он сразу ощутил запах корицы и сдобы. Эмили стояла у раковины и терла морковь. За этим занятием она показалась Слэйду прелестной, как никогда. После того утра в зале собраний между ними чувствовалось напряжение. Они не говорили об этом, но Слэйд понимал, что Эмили не привыкла быть объектом пересудов и очень расстроена.
Она взглянула на него, пока он вешал куртку и шляпу.
— Как вкусно пахнет!
Слэйд постоянно пытался разрядить атмосферу, но это было чертовски трудно. Особенно когда она вот так смотрела на него своими мягкими карими глазами.
— Я готовлю хлебный пудинг. Вот-вот будет готов. Тебе пришло письмо. — Она кивнула на стол.
Письмо? Ответ на объявление? У него бешено забилось сердце. Он придвинул стул и сел, уставившись на конверт. Торопливо нацарапанный обратный адрес: Джон Морган, Денвер.
— Слэйд? Что там? — тихо спросила Эмили.
— Даже страшно открывать, — пробормотал он. — Это может перевернуть всю мою жизнь.
— Чтобы узнать, надо распечатать, — подбодрила она.
Он надорвал конверт, вытряхнул письмо и развернул его. Пока он читал, сердце билось все чаще и чаще, наконец Слэйд вскинул глаза на Эмили.
— Этот человек из Денвера пишет, что они с женой усыновили ребенка больше тридцати лет назад. Мальчика звали Хантер Коулберн. Они жили тогда в Тусоне, но вскоре переехали в Биллингс. Сейчас живут в Денвере.
— Он сообщает, где Хантер?
— Работает юристом в международной корпорации и сейчас за границей. — Слэйд вновь уставился на письмо.
— Ты уезжаешь в Денвер? — спросила Эмили.
До Рождества две недели. Конечно, ему бы не следовало привязываться к этому месту. Но, с другой стороны, Хантера Коулберна нет в стране, а Эмили очень нужна помощь. Так может, стоит пока остаться?
— Нужно присматривать за лошадьми и скотом. — Он сунул письмо в карман рубашки. — Это пока подождет.
— Тебе не хочется встретиться с братом?
Похоже, она не позволит ему уйти от ответа.
— Не знаю, брат ли он мне. А даже если и так, он в отъезде.
— Но если поехать и поговорить с этими людьми…
— Мне казалось, Марку хочется, чтобы я остался на праздники.
— Так и есть, но мы, же не твоя семья. И мне не хотелось бы оказаться виноватой, если ты не найдешь Хантера.
— Я же не сказал, что не стану искать его. Я напишу этому Джону Моргану и пошлю фотографию. Если мы двойняшки, он определит. А если только совпадение, то и это выяснится. В любом случае я останусь здесь на Рождество. Разве что тебе и вправду хочется, чтобы я уехал. Если тебя донимают сплетни, если считаешь, что в твоем поведении есть нечто, заслуживающее осуждения…
— Я не делаю ничего предосудительного.
— Тогда не веди себя так, будто делаешь! Не надо бояться, что наши взгляды встретятся, а руки соприкоснутся. И вообще, почему бы нам не бывать почаще вместе…
Ее щеки залил румянец, и он понял, что попал в точку.
— Не сказать, что у нас так уж много времени на это, — пробормотала Эмили.
20 
