Особенно,... 
32 
— Несколько — это сколько? — уточнила Марибелл с интересом.
— В пределах недели. Потом ты ему понадобишься.
— Буду иметь в виду. Спасибо, Джулс!
— Ничего. Звони, если что. И не вешай нос. Мне кажется, что за такого мужчину, как Холден, стоит побороться.
— Ну, не знаю…
— Зато я знаю. По крайней мере, Марибелл, ты будешь уверена: ты сделала все, что было в твоих силах.
— Спасибо, Джулс, — еще раз растроганно произнесла Марибелл.
В трубке послышались гудки отбоя.
Одновременно с этим Марибелл услышала осторожный стук в дверь.
— Войдите, — сказала она.
Дверь отворилась, и в комнату бесшумной тенью, словно деликатное привидение, скользнула Лисса.
— Я не помешала? — улыбнулась она, гипнотизируя Марибелл своим фирменным взглядом исподлобья.
— Нет, — удивленно ответила Марибелл. — Проходи.
— Я сяду, — уверенно заключила Лисса.
Она уселась не в кресло, а на кровать. Это позволило ей оказаться как раз напротив Марибелл.
— Ты ушла на самом интересном месте, — объявила она.
— О чем ты говоришь?
— Ну, Холден, и Тайлер, и Брюс, они все начали кричать друг на друга, спорить и выяснять отношения.
— Я ничего не слышала, — призналась Марибелл.
— Зато услышал Уоррен. Он спустился и включился в спор. Кажется, он начинает оживать.
— Оживать?
— Да, — кивнула Лисса, — оживать. Он ведь неглупый парень. Холден желает ему добра. Но не понимает, что, раз за разом тыкая Уоррена в его недостатки, только внушает ему мысль о собственной никчемности.
— Потрясающе. Когда же ты успела это разглядеть?
Лисса пожала плечами и засмеялась шелестящим смехом.
— Несложно. Все лежит на поверхности. Все, на мой взгляд, очевидно. В общем, Уоррен — неплохой парень, но он может сломаться. Было бы жаль…
— Уоррен что, тебе нравится? — с подозрением спросила Марибелл.
— Они все мне нравятся.
— Что значит все? Это человеколюбие? Или простая неразборчивость? Я не хочу тебя обидеть, но…
— А у тебя и не получится меня обидеть, — спокойно ответила Лисса. — Видишь ли, я психолог. И прекрасно знаю, что в людях не может быть намешано только плохое или только хорошее. Всего понемногу, как правило. Но бывают и яркие, цельные люди, в которых различные качества замешаны органично. За такими интересно наблюдать. И здесь мне интересно.
— Так ты в отпуске? — уточнила Марибелл.
— Почему в отпуске?
— Ну, говоришь, что ты психолог… А путешествуешь автостопом.
— Не вижу связи. Да, я психолог. Но я не работаю последние несколько лет. Мне интереснее путешествовать. Изучать, так сказать, натуру на местности.
— На что же ты путешествуешь?
— Не поверишь, практически бесплатно, — спокойно ответила Лисса. — Да ты и сама могла убедиться.
— А живешь на что?
— Были небольшие сбережения. Кроме того, иногда попадаются подработки в городах, куда я приезжаю. Я не брезгую поработать временной официанткой в летнем кафе, или продавцом мороженого. Мне все интересно.
— Но ведь ты могла бы сделать карьеру?
— А зачем? Все, чего я хочу — это увидеть мир. Не на картинках глянцевых журналов, не с экрана телевизора. А изнутри. Мир, такой, какой он есть. Не удивляйся, Марибелл. Такой уж я была создана. Меня несет, словно ветром, по свету. И мне нравится такая жизнь…
— Ты со всеми так откровенна?
— А я не вижу смысла что-то скрывать. Разве что это касается очень интимных или личных вещей.
— Например?
— Я же сказала: личных вещей, — повторила Лисса. — Но, если тебе так хочется конкретики, могу назвать. Например, твоего интереса к Холдену.
«Да она просто ведьма, — подумала Марибелл, — а не какой-то там психолог».
— Моего интереса? — повторила она, широко раскрыв глаза.
— Да. Видишь, я же говорю, что все легко читается.
— Ты читаешь по лицам?
— И по лицам тоже. Не беспокойся, у меня нет на него никаких видов. Мне просто интересно здесь. Кстати, Холден уже предложил мне погостить тут подольше, если я захочу.
— И ты согласилась?..
— Да. Конечно, согласилась. Какое-то время здесь будет весело. Столкновение мнений, кризис в отношениях людей — это всегда захватывающе.
Марибелл в недоумении посмотрела на Лиссу.
Она что, энергетический вампир? Или же это просто нездоровое любопытство? Сама Марибелл всегда старалась держаться подальше от родственных препирательств. Ей было странно, что кто-то может получать удовольствие от чужих споров и ссор.
32 
