Особенно,... 
135 
Я была тронута. И не имело никакого значения, что двигало им — не исчезнувшее до конца чувство вины или желание продемонстрировать свою заботу. Мы понимали, что врачи пока не собираются отпускать Кикит и ей будет приятно проснуться в окружении друзей.
Дэнис вынул медвежат и усадил их на постель. Я сложила пижаму и тапочки на тумбочку рядом с кроватью. Затем снова потянулась к рюкзаку. Что-то еще лежало внутри.
Я заглянула внутрь, но ничего не обнаружила. Затем внимательно осмотрела рюкзак со всех сторон — ничего. Просунула руку за подкладку, нащупала что-то твердое, расстегнула молнию на заднем кармане.
Сердце мое заколотилось как бешеное, когда я извлекла на свет лекарства Кикит, продолжавшие лежать в рюкзаке с тех пор, как дети вернулись из Кливленда в октябре.
Дэнис не отрывал взгляда от лекарств. На секунду мне показалось, что за удивлением он скрывает досаду и огорчение, что лекарства все же нашлись. Но когда он поднял глаза, в них плескался такой ужас, что я поняла — он ничего не знал. Дэнис закрыл глаза, опустил голову и обхватил рукой шею.
— Господи, — проговорил он наконец и поднял голову. — Вот дерьмо.
— Ты не знал?
— Не знал.
— А ты не задумывался, что оно может там лежать? — закричала я. Мне хотелось верить, что человек, за которого я когда-то вышла замуж и с которым столько лет прожила вместе, не настолько глуп.
— Не задумывался, — признался он.
Все выглядело так понятно, так просто. Судья в тот же день принял сторону Дэниса. Никаких заминок.
В тот момент я почувствовала искреннюю благодарность к Кикит, которая проснулась и открыла глазки. Если бы этого не произошло, я бы рассказала Дэнису о записке Сильви, и это было бы большой ошибкой. Мы все еще участвовали в судебной битве. Кармен держала в руках надежное оружие. Я верила, что она найдет ему мудрое применение, и рассчитывала на победу.
К тому времени, как приехали Броди и Джонни и привезли с собой завтрак, я искупала Кикит и переодела ее в пижаму. Ей снова дали кислородную маску, но припухлость на ее лице спала, и выглядела она сейчас гораздо лучше. Кикит устала от капельницы, но врачи пообещали отключить ее уже днем, если она продолжит выздоравливать так же быстро.
Дэнис выглядел подавленным. Он стоял в стороне, пока Броди и Джонни сидели на кровати Кикит и развлекали ее шутками. Я тоже отошла в сторону. Мне ужасно хотелось спать.
Броди предложил отвезти меня домой, чтобы я могла вздремнуть. Сначала я решила было отказаться: Кикит нуждалась во мне, если я совсем устану, то смогу лечь на соседней кровати и поспать. Но, подумав, поняла, что Кикит бодрыми шагами шла на поправку и рядом с ней находится ее отец.
Броди увез меня на маяк. Едва я успела выйти из душа и лечь в постель, как позвонила Кармен и полным ликования голосом сообщила, что запрос на наше новое ходатайство о самоотводе удовлетворен и в два часа дня состоится новое слушание.
Помимо этого у нее появились наконец данные на Дженовица. Только в двух из двадцати трех дел, которые за последние три года передал ему на рассмотрение Сильвии, его рекомендации отличались от постановлений судьи. Из оставшихся двадцати одного больше половины со временем были аннулированы.
Я повесила трубку, улыбнулась Броди и мгновенно заснула.
Кикит снова начала болтать. Без остановки. Она все еще продолжала хрипеть, свисты и крапивница до конца не прошли, но врачи либо решили, что по-настоящему больной ребенок не может непрерывно разговаривать, либо она их просто утомила. Как бы то ни было, к полудню Кикит уже вернулась в дом, который я уже считала домом Дэниса. Мне казалось, что Дэнис согласился бы отправить ее на маяк, если бы я попросила, но Кикит нуждалась сейчас в нас обоих, а я, откровенно говоря, не хотела видеть Дэниса у себя дома.
С другой стороны, Дэнис не возражал против моего присутствия у него в доме. Он устроил Кикит на софе в кабинете, стараясь исполнять ее малейшие желания, бегал по каким-то мелким поручениям, но оставался подавленным и задумчивым. Я не замечала в нем ни самодовольства, ни высокомерия, ни непочтительности. То ли он был шокирован приступом Кикит, то ли на него нашло какое-то прозрение, я не знала, но вел он себя иначе.
Между нами ничего еще не было решено. Несмотря на оптимизм Кармен, я предпочитала не делить шкуру неубитого медведя. Если даже мне и удастся восстановить опеку над детьми, нам еще предстоял сам развод.
135 
