Особенно,... 
34 
— Что ты! Я боюсь…
— Дик… перестань.
— Ну и ты глупости не говори.
— Я не говорю глупости. Я не хочу, чтобы тебя использовали.
— Ты о Доне? Брось, он вовсе не подлюка.
— Он тебя использует! Именно поэтому все тебе и рассказал. Если они так много выяснили про Немо — что мешало им найти мальчика раньше? Проверить, установить наблюдение?
— Единственное, о чем я жалею, так это о том, что приехал к тебе в Литл-Санрайз. Надо было не вестись на рассказы Дона и предоставить им обеспечить твою защиту. Никуда бы они не делись… а этот ублюдок попался бы быстрее.
— Ты сам не веришь в то, что говоришь. Тиль Рикман действовал наверняка. Он знал, что ты не усидишь, если мне будет угрожать опасность. С тобой или без тебя в городе — мой магазин все равно бы взорвали, а в окно стреляли.
— Не знаю. Не уверен. Я не умею думать, как псих.
— Он не псих. Он его брат.
— В любом случае, хорошо, что тебя теперь будут охранять люди Дона.
— Это потому, что ты за меня переживаешь… или просто не хочешь, чтобы я путалась под ногами?
— Лил, ты не умеешь путаться под ногами. Ты профессионалка.
— Так позволь мне помочь. Тем более что я лицо заинтересованное. Стрелял он в меня… и в любом случае я — тоже его мишень. Возможно, не главная, но…
— Лил, я сделаю это один.
— Дик, ты сам всегда твердил о необходимости прикрытия. Мы работали в паре…
— Нет больше никакого «мы», Лил. Мы больше не служим в полиции. Ты больше не мой напарник. И я не хочу, чтобы ты рисковала своей хорошенькой…
— Заткнись! Я не могу смотреть, как тебя используют! Не могу — и не буду.
Он ее удивил, Дик Хантер. Отступил на шаг, склонился над ее рукой и бережно коснулся тонких пальцев жесткими губами. Потом в темноте раздался его хрипловатый, непривычно грустный голос:
— Для меня было честью работать с тобой, Лили Роуз. О лучшем напарнике невозможно и мечтать. Но мы больше не полицейские — и будь я проклят, если позволю гражданскому лицу подвергать свою жизнь опасности. Я должен сделать это сам. Один.
— Дик… а потом? Что с нами будет потом?
Хорошо знакомый смешок, потом вздох.
— Лил, это не тот случай, когда можно запросто раздавать любые обещания — ну или, наоборот, как раз такой самый. Мы оба это знаем.
Неожиданно его лицо оказалось совсем близко, а жесткая ладонь мягко скользнула по щеке и шее Лили Роуз. Короткая, обжигающая ласка — и Дик Хантер повернулся и зашагал к дому. Лили Роуз осталась посреди розовой аллеи, дрожащая от возбуждения, точно школьница, и злая, словно сто тысяч растревоженных ос…
8
НОЧЬ КОМПРОМИССОВ
После встречи в саду с Лили Роуз он бродил еще часа полтора, бурча себе под нос.
Дик Хантер не-на-ви-дел незаконченные разговоры и недоделанные дела. Он предпочитал расплатиться по всем счетам — и идти дальше. В этот раз все было как-то не так.
Во-первых, надо бы извиниться перед Доном — за несправедливое обвинение, за подозрения, за то, что старого друга посчитал врагом… Во-вторых — и это самое главное — Лили Роуз Чэдвик. Дик, с одной стороны, был страшно рад, что оставляет ее под надежной защитой федерального агентства, с другой же…
Он терпеть не мог мелодраматических сцен и возвышенных слов, но так уж получилось — эта их встреча в розовой аллее вполне может действительно оказаться последней. В самом буквальном смысле слова — и это очень печально, поскольку за семь лет у него накопилось довольно много мыслей по поводу…
Дик Хантер оборвал себя, обругав последними словами. Что он несет?! Чего у него накопилось?! Лили — женщина, которую он любит всем сердцем, и именно это надо было успеть ей сказать. Попросить прощения за то, что так и не нашел ее за эти семь лет, за глупые свои мысли — мол, она сама, наверное, не хочет его видеть…
Дик тогда совершил обычную, вполне классическую ошибку всех мужчин: нашел себе оправдание. Убедил самого себя, что Лили Роуз без него будет только лучше, что муж-полицейский — божье наказание, что разрывать отношения лучше не терапевтическим, а хирургическим путем… В общем-то насчет последнего пункта — он и сейчас так думал. Лили Роуз начала новую жизнь, здорово изменилась, похорошела, смягчилась — ни к чему ее возвращать в прежний облик. Он лично был бы счастлив быть с ней рядом всю жизнь, состариться вместе с ней и умереть в один день — но нельзя быть эгоистом. Надо уметь вовремя уходить.
34 
