Особенно,... 
38 
— Ей просто нужно было, чтобы кто-то ходил вместе с ней по врачам, сидел рядом, пока ее будут обследовать, вот она и обратилась ко мне.
— С ней могла посидеть и Гвен, она же помогает ей во всем остальном, — заметила Анетт.
— Это другое дело, — возразила Лиа, — ей хотелось видеть рядом члена семьи.
Кэролайн снова скрестила руки на груди.
— Она что, сама тебе об этом сказала?
— Не надо было ничего говорить, я просто рассуждаю, исходя из соображений здравого смысла.
— Или принимаешь желаемое за действительное.
Лиа почувствовала раздражение. Она терпеть не могла, когда Кэролайн держалась с ней высокомерно, и на этот раз была полна решимости не дать себя унизить.
—Нет, это просто здравый смысл. Сама подумай: у тебя есть работа, Анетт занята семьей, из нас троих только у меня есть время сидеть с матерью в приемных врачей.
Но Кэролайн упрямо покачала головой:
—Это просто очередная игра во власть, Джинни по этой части мастерица. Она любит дать что-нибудь одной из нас, лишив этого остальных. Вспомни, когда я заявила, что не хочу устраивать вечеринку по случаю окончания школы, она взяла вас двоих на выходные в Нью-Йорк и повела в театр, а меня оставила дома.
Анетт кивнула:
—Со мной было то же самое. Однажды я пожаловалась, что, когда я приезжаю домой на каникулы, ее вечно не бы вает дома, так она всю следующую неделю нарочно меня избегала.
У Лиа нашелся пример из собственной жизни.
—Когда я сказала, что не хочу учиться в частной школе, она купила вам двоим новые платья, а мне — нет, как будто моя одежда больше не имела значения. Ладно, не спорю, раньше она нас таким образом наказывала, но уверяю вас, прошлой осенью она об этом не думала. Ей хотелось, чтобы кто-то из родных побыл с ней, поговорил с врачами, и я оказалась самой удобной кандидатурой. Если думаете, что это было развлечение, — вы ошибаетесь, если думаете, что она была мне благодарна, — вы ошибаетесь еще раз.
Анетт вздохнула:
— Значит, ничего не изменилось.
— Кроме того, — подытожила Лиа, — что мы собрались здесь, где ни одна из нас не хотела оказаться. Так я не поняла, дамы: вы завтра утром уезжаете или нет?
— Она явно была бы рада услышать от нас «да»! — возмущенно воскликнула Кэролайн вечером того же дня, пересказывая этот разговор Бену по телефону. — Лиа не прочь остаться в доме без нас и получить Джинни в свое распоряжение. — Подумав, она призналась: — Наверное, каждой из нас этого бы хотелось. Если разобраться, именно в этом и была причина нашего вечного соперничества.
— Была или есть?
— Была. Сейчас мы больше не соперничаем.
Бен скептически хмыкнул.
— Ну, во всяком случае, не так, как раньше, — неохотно уступила Кэролайн. — Может, какое-то соперничество между нами и сохранилось, но я осталась не поэтому. Я просто хочу быть здесь, когда Джинни наконец приедет. — В основном недовольство Кэролайн было направлено на мать. — Хочется услышать, как она объяснит свое поведение.
— Ты могла бы вернуться домой, а потом через денек-другой позвонить сестрам и узнать, что сказала Джинни.
— Нет уж, я хочу услышать объяснения из ее уст. Да и потом, сколько нам осталось ждать? — За последние несколько часов Кэролайн много раз задавала себе этот вопрос. — Еще день-два? Раз уж я здесь, так и быть, подожду, тем более что дом мне очень понравился. Гвен приготовила великолепный обед — несомненно, она участвовала в обмане и теперь пытается загладить свою вину. В офис я звонила, там все в порядке.
— Какое счастье, а я-то волновался!
— Не смейся, если у них что-то случится, я вылечу первым же самолетом.
— А если что-то случится со мной, ты тоже примчишься?
— Немедленно.
— Но замуж за меня ты не выйдешь.
— Бен!
Он вздохнул и пробурчал:
— Уж больно ты далеко.
— Бен, не глупи, если бы даже я сейчас была в Чикаго, мы бы все равно не могли быть сегодня вместе.
— В часе езды все же лучше, чем в двадцати.
— Ты сам уговаривал меня поехать.
— Не совсем так… хотя, возможно, ты права. Ты по мне скучаешь?
— Ужасно.
Голос Бена успокаивал Кэролайн. Просто удивительно: до разговора с ним она чувствовала себя не в своей тарелке, раздражалась, нервничала, но стоило ей только услышать в трубке его голос, как все встало на свои места.
—Утром я хочу походить по магазинам, посмотреть для матери какие-нибудь картины, возможно, акварели. В доме голые стены. Надеюсь, в Даунли действительно существует колония художников, о которой ты говорил. Джинни нужно что-то легкомысленное.
38 
