51 
— Мне мало что известно об этом, — с недоумением сказала Эйнсли. — За исключением того, что когда-то очень давно делали мой портрет. — Это было сразу после церемонии бракосочетания, она стояла в наспех сшитом свадебном платье рядом с Джоном Дугласом. Специального пышного наряда на короткую церемонию она не надевала — времени не было.
— Это мое хобби, — сообщил Роулиндсон. — Я вас с удовольствием научу.
— Может быть, в другой раз, — ответила Эйнсли. Она пока не решила, следует ли опасаться Роулиндсона, но то, что он странный, это точно.
— Новым гостям я всегда показываю свои фотографии, мне это доставляет огромную радость. А потом я могу вас сфотографировать.
— Нет-нет, спасибо, милорд. — «Он действительно странный», — снова промелькнуло в голове Эйнсли. — Я прямо сейчас возвращаюсь домой.
— Ну, если так… — выдохнул Роулиндсон. — Мой экипаж — к вашим услугам. Закладывать?
— Нет, не надо, — снова отмахнулась Эйнсли. — Я уже договорилась. Подожду, пока слуга не позовет меня.
Роулиндсон на мгновение задержал на ней свой взгляд.
— Мудрое решение, — кивнул он, к величайшему облегчению Эйнсли. — Но если вам потребуется помощь или мой экипаж, чтобы доставить вас домой, немедленно посылайте за мной. Обещаете?
— О, конечно, милорд. Вы так добры! — «Да иди ты уже, ради Бога!»
— И обратите внимание на мой совет насчет лорда Кэмерона. Не важно, как он будет соблазнять вас.
— Да, милорд, спасибо за предупреждение. — «Но только уже поздно», — добавила про себя Эйнсли.
— Может, мы поговорим с вами позже? — мягко улыбнулся Роулиндсон. — Могу я передать вам записку через миссис Чейз?
— Мне кажется, это не совсем прилично, — строго ответила Эйнсли.
Ее тревога о соблюдении норм приличия, казалось, доставила ему удовольствие.
— Я буду очень осторожен. До свидания, Жизель.
Роулиндсон кивнул ей на прощание, открыл дверь и, наконец, оставил Эйнсли одну.
Эйнсли заставила себя выждать несколько мучительных минут, давая Роулиндсону время спуститься по лестнице, потом выскользнула из неуклюжих маскарадных туфель и в одних чулках тихонько вышла из комнаты.
Филлида, как обычно, опаздывала. Кэмерон ждал ее в тени, и наконец-то в половине первого она, словно мимоходом, вошла в оранжерею. На ней был костюм египетской принцессы, вернее то, как она его представляла: длинное прямое платье, облегавшее каждый изгиб ее тела, глаза подведены черным, руки, шею, лодыжки и уши украшают золотые украшения. На полпути она остановилась, пытаясь отыскать Эйнсли.
— Филлида, — вышел из-за виноградной лозы Кэмерон.
— Черт тебя побери, Кэм, — вспыхнула она, задыхаясь от радости, — тебе что нужно? Я ведь говорила, что буду иметь дело только с миссис Дуглас.
Кэмерон достал из кармана пачку денег, и в ее взгляде промелькнула жадность.
— Полторы тысячи? Как договаривались?
— Как договаривались. Ты отдаешь мне письма и никогда больше не беспокоишь Эйнсли.
— Теперь ты называешь ее по имени? — радостно округлила глаза Филлида. — Как быстро все меняется.
— У тебя с собой эти чертовы письма или нет?
— Забавно. Робкая, как мышь, Эйнсли Дуглас и развратный лорд Кэмерон Маккензи. Как обрадуется свет!
— Еще одно слово о ней, и я тебя задушу.
— Ты всегда был таким горячим. Я когда-нибудь говорила, насколько это возбуждает?
— Письма, Филлида.
Ее взгляд метнулся за спину Кэмерона, и на лице появилось искреннее удовольствие. Кэмерон никогда не видел ее такой.
— Дорогой, подойди, пожалуйста, и защити меня от угроз лорда Кэмерона. Ты же помнишь, я рассказывала тебе о Маккензи.
Кэмерон повернулся и с удивлением увидел высокого молодого черноволосого мужчину, смуглого, с темными глазами — типичный итальянец. Кэмерону он показался смутно знакомым — будто какой-то сценический персонаж.
— Извинитесь перед дамой, — сказал итальянец. У него был почти незаметный акцент и хороший английский. — Я знаю, она была вашей любовницей, но теперь все кончено.
— Согласен, — ответил Кэмерон. — Все кончено. Филлида, черт возьми, кто это?
— Не твое дело, — отрезала она. — Он присутствует здесь, чтобы меня не обманули. — Она повернулась к итальянцу: — Дорогой, ты принес письма?
Кэмерон зажал деньги в кулаке: он отдаст их Филлиде, только когда получит письма. Итальянец полез в карман и вытащил стопку сложенных листков.
51 
