90 
Пока Карлос Фигерос на полной скорости гнал небольшую моторку в открытое море мимо парусников, моторных лодок и яхт, Макс смотрел на удаляющийся берег Ниццы. Моторка плавно покатилась на волнах: на море была легкая зыбь.
— Теперь нам никто не помешает, — сказал Фигерос, заглушая мотор. — Что ты мне привез?
— Перечень грузов, которые нужно отправить. — Макс достал из внутреннего кармана дождевика кипу бумаг. — А ты мне должен…
— Деньги за последнюю партию контрабанды, которую мы отправили. Плюс отчет о пожертвованиях. — Порывшись в кармане, он извлек конверт, которыми обычно пользуются для отправки деловой корреспонденции, и крохотную записную книжку, свободно умещавшуюся у него на ладони. Он отдал конверт Максу.
— Здесь восемьдесят пять тысяч франков.
— А сколько передано в виде пожертвований?
— Макс! — Фигерос обиженно выпятил губы. — Ты что, думаешь, я тебя обманываю? Пожертвования составили восемь тысяч пятьсот франков. Десять процентов от всей суммы. Разве не ты сам отдал такое распоряжение? Десять процентов от причитающейся тебе доли — людям священника, остальное тебе.
Макс протянул руку, и Фигерос вложил в нее записную книжку. Листая крошечные страницы, он прищурился, чтобы разобрать записи бисерным почерком.
— Гватемала, Гаити, Чили. В Африку на этот раз ничего не передавали?
— Нет, ни в Африку, ни в Россию, ни в Восточную Европу, ни на Ближний Восток, ни в Китай. Отец Шалон сказал, что не хочет, чтобы мы слишком уж разбрасывались деньгами, он говорит — это почти то же, что вообще ничего им не дать. Ты думаешь, нужно делать по-другому?
— Нет, здесь последнее слово за отцом Шалоном. Как он скажет, так и делайте. — Не пересчитав, он сунул конверт с деньгами в карман, потом, вырвав из записной книжки страничку, прочитал, опустил ее туда же и передал Фигеросу кипу бумаг.
— Вот график поставки грузов. Начиная со следующего месяца, с первого мая и до конца июля включительно. Надеюсь, ты справишься.
Фигерос не торопясь перелистывал страницы, вчитываясь в каждую строчку. Макс смотрел на парусник неподалеку от них: четверо молодых людей упражнялись в умении ставить треугольный парус. Ему не терпелось вернуться на берег, но он старался не показывать виду. Карлос Фигерос ему слишком нужен.
— Здесь не указано, сколько нужно отправить в Англию, — наконец произнес Фигерос.
Макс взял бумаги обратно.
— Должно быть указано. Прежде чем печатать эту страницу, я поручил секретарше все выяснить. Когда вернемся на берег, я с ней поговорю.
— Ее нет.
— В офисе? Ты проверял?
— Перед встречей с тобой я утром заходил ее проведать. Дверь офиса была заперта.
— Это не значит, что сейчас ее там нет. Она еще ни разу не прогуливала. Ладно, давай вернемся и выясним. Если она заболела, можно будет ей позвонить или зайти к ней домой.
— Хорошо. — Фигерос запустил мотор. Слегка задрожав, лодка рванулась вперед и, описав широкий полукруг, направилась к берегу. Они принялись лавировать среди других лодок, и Максу вспомнилось, как он в последний раз был на борту моторной лодки. Тогда они на полном ходу неслись из Монте-Карло в Ниццу, Сабрина истекала кровью и была без сознания, а позади остались затонувшие обломки его яхты. Оттуда опасность нам больше не грозит, подумал он; считается, что нас уже нет в живых.
Сойдя на берег, они с Фигеросом пошли на склад компании «Лакост и сын», находившийся в конце причала. Офис располагался в небольшом здании, примыкавшем к нему сбоку. Макс повернул ручку двери, но она оказалась заперта.
— Любопытно, — пробормотал он и достал ключ. В комнате было сыро и душно, на столе пусто, папки с документами заперты на ключ в ящиках, на книжных полках аккуратно расставлены телефонные справочники, атласы и карты. Макс посмотрел на настольный календарь.
— Суббота. Прошло четыре дня. Мы с ней разговаривали в этот день, и я тогда же выехал в Ниццу. Где же она, черт побери? Не помню, чтобы она мне говорила об отпуске.
Сняв трубку телефона, он позвонил ей домой и услышал ее голос на автоответчике. Не дослушав запись до конца, он повесил трубку.
— Она живет недалеко отсюда. Пожалуй, стоит сходить.
Фигерос кивнул.
— Я с тобой.
Дойдя до высокого бетонного дома в нескольких кварталах от порта, они постучали в дверь, но ответа не последовало. Макс снова постучал. На этот раз открылась дверь на другом конце коридора.
90 
