Особенно,... 
40 
Сюзанна разбирала его вещи. Она настояла на том, чтобы по дороге из аэропорта они забрали их из арендованного Нико дома.
— Мы можем сделать это завтра, — проскулил Берни.
— Нет, сейчас. Я хочу ощущать, что ты действительно вернулся. А не просто проводишь ночь в моей постели.
Раскладывая одежду, она упрекала его:
— Посмотри на эти рубашки! Господи, в какую прачечную ты их отдавал?
— Берни, эти носки следовало выбросить, они порвались!
— Господи! Это мой любимый свитер. Ты прожег в нем дырку! Как ты умудрился это сделать?
Берни отключился, сосредоточив свои усилия на попытках дозвониться до Нико. Все, что он мог сделать — это предупредить друга. , — Думаю, нам надо устроить маленькую свадьбу. Скромную, со вкусом. Старр будет подружкой невесты. Что скажешь, Берни?
— Хорошая идея.
— Папа предложил воспользоваться его домом в. Палм-Спрингсе. Мы можем доставить всех гостей самолетом. Будет забавно, правда?
— Конечно. — Опять проклятый папочка.
— Я появлюсь в синем платье. Ты можешь надеть синий костюм, чтобы мы хорошо смотрелись рядом. А Старр будет в голубых кружевах. Берни, это будет здорово!
Больше всего на свете Сюзанна любила готовиться к приемам или к свадьбам. Берни со страхом вспоминал их знаменитые субботние обеды в узком кругу из пятидесяти или шестидесяти гостей. Проклятие. На этот раз ему придется смириться.
— Я звоню в номер мистера Константина, — произнесла телефонистка в гостинице.
После трех гудков Нико поднял трубку.
— Я уже не один день пытаюсь дозвониться до тебя, — выпалил Берни. — Дерьмо…
Глава 17
— Обрушилось с небес. Я уже знаю, — отозвался Нико.
— Откуда это тебе известно? Что случилось? — пробормотал Берни.
— Они щедро дали мне семь дней, чтобы я собрал деньги.
— А кольцо?
— Стекляшка, мой друг.
— Что ты будешь делать?
— Что-нибудь придумаю.
— Послушай, Нико; Я не виноват в том, что они все узнали. Я пытался скрывать правду в течение нескольких дней. То, что произошло, — длинная история.
— Не рассказывай ее. Я выслушаю, когда вернусь. Надеюсь, живым и невредимым.
— Я рад, что ты воспринимаешь все с таким спокойствием.
— Что еще мне остается?
— Если я понадоблюсь тебе, ты найдешь меня у Сюзанны.
— Вы помирились?
— Я все объясню.
— Береги свои яйца.
— Ты тоже.
Нико положил трубку. Он на самом деле был спокоен. Он не должен поддаваться панике. После ухода Линн он сел и стал думать.
Нико располагал двумя возможностями. Одна заключалась в том, чтобы взять выигранные пятьдесят тысяч фунтов и удрать куда-нибудь. В Южную Америку, Афины… Изменить фамилию, начать новую жизнь. От этого шага его удерживало то, что у него не было желания менять фамилию и жизнь.
Вторая возможность — вернуть долг. Если бы ему удалось каким-то образом достать деньги.
Конечно, всерьез он воспринимал только вторую возможность. Но как ее осуществить?
Заснул Нико с этой мыслью.
Фонтэн проснулась от неприятного вкуса во рту и запаха похмелья, а также от стука в запертую дверь спальни.
Господи! Чувствовала она себя кошмарно.
— Миссис Халед, — раздался знакомый голос экономки, — уже первый час, я принесла вам завтрак.
— Оставьте его у двери, миссис Уолтере.
Боже мой! Голова раскалывалась от боли. Фонтэн попыталась восстановить в памяти обрывки вчерашнего вечера. Ей удалось это сделать.
Черт возьми! Рикки. Он еще спал в ее постели. Она села и обвела взглядом комнату, имевшую такой вид, словно в ней проходила вечеринка.
Да, так оно и было. Вечеринка вдвоем. В духе «Любовника леди Чаттерлей».
Фонтэн выскользнула из постели в шелковом кимоно и лихорадочно стала соображать, как ей избавиться от Рикки.
Миссис Уолтере не испытала бы шока, узнав, что миссис Халед провела ночь с мужчиной. К этому экономка успела привыкнуть. Но с личным шофером! Господи!
— Рикки. — Она резко толкнула его. — Будь добр, встань и исчезни.
— Что? Что? — Он открыл глаза. — Где я? — Потом вспомнил. — О, да, конечно. Иди сюда, дорогая, я сделаю с тобой то, что тебе так понравилось ночью.
Он сжался под ее презрительным взглядом.
— Забудь об этой ночи, Рикки. И я тебе не дорогая, а миссис Халед. Запомни это. А теперь сделай мне одолжение — оденься и исчезни.
Он сел в кровати.
— Ты отправляешь меня в отставку?
— Если ты спрашиваешь, увольняю ли я тебя, отвечаю — нет. Но помни — истекшая ночь была плодом твоей фантазии.
40 
