97 
– Нам даже не нужно думать или стараться, – прошептала она, – мы просто движемся совершенно синхронно.
Сальваторе Скатигера возвратился домой в апартаменты Готического дворца в Сиене. Дворец выходил безликой стеной в темную узкую улочку, зажатую между массивными каменными строениями, которые, казалось, склонялись внутрь, зажимая узкую полоску голубого неба. За каменными стенами дворца Скатигеры находился внутренний дворик, где шумели оливковые деревья и шелестели буйно разросшиеся и переплетенные кусты роз. Скатигера сидел среди розовых кустов в кресле-каталке под лучами горячего солнца в махровом халате с одеялом, наброшенным на колени. Розанна стояла подле него, положив одну руку ему на плечо, с суровым выражением на лице.
– Пусть они останутся там и не подходят ближе, – сказала она, когда оператор и режиссер последовали за Валери и Ником. – Вы присаживайтесь здесь; один стул я унесла, не ожидала, что вы приедете вдвоем.
Отдав распоряжения, она внимательнее присмотрелась к вошедшим, сощурив глаза, и Валери поняла, что Розанна уловила то особое свечение, тот ореол, исходивший от них с Ником после проведенной ночи, от которого невозможно избавиться только лишь потому, что пришло время заняться работой.
– Познакомьтесь, Николас Филдинг, президент компании РαН, – представила Валери Ника Розанне и Скатигере. – Он находился в Риме по делам и попросил разрешения присутствовать при интервью.
– Надеюсь, вы позволите, – сказал Ник, пожимая руку Розанне. Нагнувшись к Скатигере, он протянул руку. – Ваше первое интервью произвело на меня неизгладимое впечатление. И я счастлив, что вы согласились дать второе.
– То был спектакль, – усмехнулся Скатигера, – я рассказал несколько забавных историй.
– Однако они были правдивыми, – сказала Валери, пораженная его словами.
– Несомненно, они были правдивы, просто не все в них было досказано, – он закашлялся – Я рассказал несколько историй, которые, не сомневался, вам понравятся.
– Что нового вы расскажете сегодня? – непринужденно спросила Валери.
Слуга принес еще один стул, и когда Валери села, Ник устроился немного позади нее. Оператор начал съемку с того момента, как ему определили местоположение; режиссер, прикрепив микрофоны к халату Скатигеры и к костюму Валери, занял место около оператора; техник согнулся в углу, включив свою аппаратуру. Среди роз жужжа летали жуки; кот, растянувшись на каменной скамейке, грелся на солнце. Скатигера вытянул руку, Розанна подала ему стакан. Затем он начал беседу.
Около тридцати минут он говорил почти обо всем на свете и не сказал практически ничего. Ник наблюдал, как Валери неотрывно следовала за его мыслью, задавала новые вопросы, прощупывала, кружила, предлагала высказаться, умышленно делая паузы, вытягивая из него информацию, вдруг резко меняла тему. Без предупреждения она перешла на скороговорку итальянского языка, чем пробудила веселый блеск в глазах Скатигеры. Она была умна, сообразительна, обладала знаниями: замечательный интервьюер. Ник был восхищен, но одновременно он также чувствовал ее разочарование. Скатигера оказался хитрее ее и не проговаривался.
К исходу тридцати минут Розанна подняла руки вверх.
– Время, о котором мы условились, истекло. Выключайте камеры.
Валери знала, что проиграла. Без колебаний она наклонилась вперед и пожала руку Скатигере:
– Надеюсь, вы скоро поправитесь.
– Скоро я буду в могиле.
Он поднял на нее высохшее лицо, следя глазами, как она поднимается со стула.
– Вы нравитесь мне, миссис. Если бы я надумал начать рассказывать, то непременно выбрал бы вас.
Взглянув в дальний конец двора и увидев, как оператор отложил камеру в сторону, он повернулся к Валери и сказал:
– Вы полагали, раз я при смерти, то все сразу вам и выложу. Но у меня есть родственники, они разбросаны по всему свету, у них свои дела, они заботятся о собственных семьях. И мне не хотелось бы расстраивать их дела своей болтовней. Мы так не работаем.
Валери застыла как вкопанная.
– Что, собственно говоря, вы можете им испортить?
– Послушайте, милочка, вы слишком умны, чтобы задавать глупые вопросы. Зачем вы здесь, если не знаете ответа на этот вопрос?
– Я ничего не знаю, – холодно проговорила Валери. – Хотя у меня есть некоторые предположения.
Скатигера усмехнулся.
– Предположения мы можем пережить. Вот когда вы, журналисты, раскапываете факты, тут-то и начинается беспокойство. До свидания, миссис. Надеюсь, вы скоро вновь обретете душевное равновесие.
97 
