Особенно,... 
23 
— Ага, — согласилась Ксюха, — только между мной, тобой и нашей многочисленной аудиторией…
Многочисленная аудитория за столом словно онемела.
А в аппаратной Катя посмотрела на стоящий на столе микрофон и вдруг поняла, что он включен. Ксюха поправила этот злосчастный микрофон и сказала в него:
— Дорогие друзья, простите, что наше интервью в прямом эфире несколько затянулось. У нас в гостях была Катя Буравина…
После этого Ксюха пустила в эфир музыку. Катя онемела от такой подлости. Она открыла было рот, чтобы что-то сказать, но в это время в аппаратную вбежал звукорежиссер.
— Фантастика! — заорал он. — Весь город слушает нашу радиостанцию! У вас тут что, стриптиз в прямом эфире?
— Да пошел ты, придурок! — прошипела Катя и выбежала, хлопнув дверью.
Ксюха взяла телефонную трубку и сказала оцепеневшему Буряку:
— Вот такое поздравление другу получилось. Извините!
* * *
Пришедший в себя смотритель решил, что уже может идти и доставать сундук со дна моря.
— Макарыч, ты же совсем ослаб. Полежал бы еще, — предложил ему Костя.
— Нет у меня такой возможности, Костик, — отказался смотритель.
— Но здоровье-то важнее, — настаивал Костя. — Загнешься еще из-за какого-то сундука.
Смотритель присел на краешке топчана.
— Эх, Костик, мы с тобой "по-разному смотрим на это дело. Что вот для тебя значит этот сундук?
— Ну, возможность стать богатым. Деньгами разжиться, — ответил Костя.
— Деньги, деньги, — пробурчал смотритель. — А для меня это дело принципа. Из-за этого сундука мои пацанята погибли.
— Ну, если и ты умрешь, кому от этого будет легче?
— Тебе, Костяш. Все тебе достанется. Или тому, кто видел, как я тебя спасал.
— А кто нас видел, Макарыч? — испугался Костя.
— Надеюсь, никто, — задумчиво протянул смотритель. — Но мало ли? Вдруг мы засветились?
Косте не понравилось предположение смотрителя.
— Если нас кто-то видел, он обязательно задумается, что мы там делали, — сказал он.
— Правильно рассуждаешь, сынок, — похвалил его смотритель. — Поэтому нам лучше поторопиться. Времени у нас нет.
Они вышли из дока и достали лодку. Смотритель с трудом залез в нее. Костя сел на весла и стал грести. Он греб, оглядываясь на берег и не догадывался, что за ними в бинокль наблюдает сидевший в засаде Марукин. Он прождал всю ночь, и его терпение было уже на исходе. Марукин ожидал, что смотритель и Костя отправятся за сундуком, а они плыли совсем в другую сторону.
— Что-то вы не в ту сторону, ребятки, поплыли? А денежки кто будет доставать, а? — бормотал он себе под нос, пристально вглядываясь в бинокль. Потом он достал термос, отвинтил крышку и отхлебнул немного кофе. Что-то не сходилось в его плане.
А смотритель и Костя были уже возле входа в катакомбы. Смотритель проверил походную сумку — все ли на месте. При этом он слишком резко наклонился и застонал.
— Что, Макарыч, прихватило? — заволновался Костя.
— Это пустяки, не обращай внимания, — отозвался смотритель.
— Не такие уж пустяки, — заметил Костя. — Как бы хуже не стало.
— А ты не каркай — и не станет. Ты мне лучше другое скажи. Только честно.
— Как на духу, Макарыч. Спрашивай, — Костя стал по стойке «смирно».
— Тьфу, вот клоун, — сплюнул смотритель. — Ладно, ты готов рискнуть жизнью за сундук? За богатства, которые в нем?
— Готов, Макарыч, — весело отозвался Костя. — Показывай, где тут рискуют жизнью за богатства.
Смотритель только вздохнул и повел Костю в катакомбы. В катакомбах всю Костину веселость как рукой сняло. Смотритель шел впереди, осторожно ступая, держа в одной руке фонарь, а другой придерживая раненый бок. Костя двигался за ним, озираясь по сторонам и тихо разговаривая сам с собой:
— Ладно, Катенька, так и быть, будет тебе и свадебное платье за пять тысяч долларов, и свадебное путешествие вокруг Европы.
Вдруг Костя машинально поддел попавшийся под ноги камень. Камень пролетел довольно далеко и упал перед смотрителем. Тот замер. Наконец он нарушил тишину:
— Ты не на дискотеке! Чего костылями размахиваешь!
— А что такого я сделал? — наивным голосом спросил Костя.
— Рано расслабился. Еще раз так долбанешь по камешку, и мы с тобой дружно на воздух взлетим, — мрачным голосом сообщил смотритель.
— Ты серьезно, Макарыч? — не поверил Костя.
— Сказки кончились, Костик. Здесь мины на каждом шагу.
23 
