108 
– Сама не знаю! Наверное, вы меня околдовали, не иначе. Вы сами-то как думаете?
Я пожал плечами:
– Честно говоря, теряюсь. Но совершенно точно, мне было не до колдовства. Я так торопился...
– Ну хорошо... – медленно сказала женщина. – Надеюсь, вы меня извините, если я на несколько минут вас оставлю? – Она засмеялась: – Работали другие, а я вся взмокла... Сейчас я приму душ, а потом мы с вами чего-нибудь выпьем, и вы мне расскажете, чего вы натворили. Только не вздумайте сбежать, – предупредила она. – Я буду стрелять.
На ней было просторное голубое платье, стянутое в талии поясом, с большими накладными карманами. Из правого кармана она неожиданно извлекла самый настоящий, сверкающий никелем пистолет и без колебаний направила его на меня. В глазах у нее вспыхнула бесовская искорка.
Я немедленно поднял руки вверх и поклялся, что не сделаю и шагу без ее разрешения. Мне действительно не хотелось пока уходить, нужно было еще сообразить, как связаться с кем-нибудь из знакомых, и продумать дальнейший план действий.
– Так-то лучше! – сказала женщина. – Присаживайтесь пока куда-нибудь. Можете, если хотите, посидеть еще в шкафу. Ведь, кажется, вам там понравилось?
Посмеиваясь, она удалилась в ванную. В шкаф я возвращаться не стал, а попытался отыскать телефон. Однако это мне не удалось. Шатаясь по квартире, я обратил внимание, что хозяйка не позаботилась даже о том, чтобы прикрыть за собой дверь в ванную – сквозь оставшуюся щель просачивался свет и доносился шум падающей воды. Ситуация становилась подозрительно романтичной, но я не был уверен, что готов стать ее героем.
Гадая, чем таким особенным мне удается привлекать внимание служительниц Фемиды, я с удвоенной энергией принялся за поиски телефона. Мне хотелось закончить их до появления женщины из ванной. Но она не торопилась – возможно, ждала, когда я спрошу, не нужно ли закрыть дверь.
Наконец я обнаружил телефон – он закатился за сиденье кресла – и торопливо схватил его. Первой моей мыслью было позвонить Марине, и я было совсем уже собрался набрать номер, но в этот момент в комнате появилась хозяйка.
Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять – звонок отменяется. Разрумянившаяся после душа, благоухающая ароматом какого-то фруктового шампуня, женщина переоделась в домашний халат, который самым провокационным образом распахивался при каждом шаге, обнажая вплоть до бедер стройные, с шоколадным загаром ноги. Не знаю, переложила ли она в карман халата пистолет, но взгляд ее мог убить наповал – он сделался как-то особенно откровенным и настойчивым. Представляю, какой сюрприз был бы для Марины, если бы она приехала за мной в это гнездышко.
Тем не менее нужно было отсюда выбираться. Я лихорадочно перебирал в уме, кого еще из знакомых я мог бы впутать в это дело, но что-то ничего подходящего мне в голову не приходило. Между тем женщина подошла ближе и присела в кресло напротив меня. Полы халата разъехались, и я увидел краешек трусиков, врезавшихся в нежный пах. Меня бросило в жар.
– Соскучились по кому-то? – невинно спросила она.
Я откашлялся и виновато развел руками.
– Если не возражаете, я позвоню кое-куда, – сказал я. – Нужно связаться со своим адвокатом, понимаете?
– Разумно, – кивнула головой женщина. – Звоните, а я пока попробую найти в этом бедламе какой-нибудь напиток...
Кругом в живописном беспорядке громоздились узлы и коробки, в которых она и принялась рыться, двигаясь с хищной кошачьей грацией.
Неожиданно в голову мне пришла отличная мысль – я решил позвонить Макарову. Я был уверен, что он не решится мне отказать. Во-первых, он наверняка испытывал кое-какие угрызения совести за происшествие в «Камелии», во-вторых, он был свидетелем сегодняшних событий, и ему не нужно было ничего объяснять, в-третьих, как умный человек он должен был понимать, что обвинение в хранении наркотиков шито белыми нитками. Я мог бы отсидеться у него, пока не удастся связаться с Чеховым. Конечно, до сих пор не был определен окончательно вопрос с его ориентацией, но, в конце концов с ним мне справиться было легче, чем с отчаянной сборщицей налогов. Тем более в глубине души я чувствовал, что мне и не очень-то хочется оказывать ей сопротивление. Стараясь не смотреть на хозяйку, я набрал номер и с тревогой прижал трубку к уху.
Раздался длинный гудок – другой, третий. Потом в трубке щелкнуло, и спокойный голос произнес:
– Макаров слушает!
108 
