265 
Впечатления, но ему очень хотелось быть уверенным, что Стейн знает, о чем говорит, утверждая, что магии конец. Исходя из того, что Франка по какой-то причине больше не может пользоваться своим умением, Далтон понимал, что что-то происходит, но представления не имел, что именно или, что гораздо важней, насколько сильно подорваны силы волшебства. И не знал, говорит ли Стейн правду или всего лишь выдает невежественную версию выдавания желаемого за действительное, базирующуюся на каких-то суевериях Древнего Мира.
Впрочем, так или иначе пришло время действовать. Никак нельзя допускать, чтобы все и дальше шло, как идет. Проблема в том, насколько далеко осмелятся они зайти в противодействии Магистру Ралу. Необходимо занять определенную позицию, чтобы подвигнуть народ на отказ Магистру Ралу, но слабая позиция - все равно, что никакой.
Далтон прикинул, удастся ли ему подтолкнуть Стейна на дальнейшие откровения.
- В таком случае, похоже, у нас серьезная проблема.
- С чего бы то? - Поднял взгляд Стейн.
Далтон растерянно развел руками.
- Если магия больше не является оружием, то тогда и Домини Диртх, ан который мы все возлагали большие надежды, попросту бесполезен, и все наши планы горят голубым огнем. Я бы назвал это серьезной проблемой.
Стейн убрал ноги со стола Далтона и сунул кинжал в ножны. Опершись локтем на стол, он наклонился к Далтону.
- Не боись. Видишь ли, штука в том, что император по-прежнему управляет сестрами Тьмы. Их магия работает на него. Исходя из того, что эти самые сестры нам рассказали, что-то произошло. Как я понял, что-то с магией пошло наперекосяк и из-за этого магия сторонников Магистра Рала исчезает.
Джегань узнал, что магической поддержки Магистр Рал лишен. Его магия исчезнет. Так что этот мужик безоружен - или скоро будет - перед нашими клинками.
Далтон стал весь внимание. Если все действительно так, то это в корне меняет дело. Тогда он может немедленно запускать весь свой план целиком. Может предпринимать все необходимые действия, не опасаясь противодействия или ответного удара Магистра Рала.
Более того, Магистр Рал с Матерью-Исповедницей тогда возложат ещё большие надежды на результат голосования, а Далтон, тем временем, не боясь ответных действий с их стороны обеспечит их поражение.
Но все это только в том случае, если магия действительно исчезает.
Далтон знал лишь один способ проверить это.
Но в первую очередь пришло время нанести визит хворому Суверену. Пора начинать действовать. Он сделает это нынче же ночью до намеченного на завтра пира.
Энн, как бы голодна она ни была, вовсе не скучала по ужину.
Она уже давно сидела прикованной к столбу в своей жалкой палатке и знала, что уже пришло время кормежки. И ждала, что в любой момент к ней ворвется здоровенный солдат Имперского Ордена с водой и хлебом. Она не знала, что стряслось с сестрой Алессандрой. Энн не видела её уже больше недели.
Солдаты терпеть не могли обязанность кормить старуху. Она подозревала, что их приятели подтрунивают над ними за это дело. Солдаты хватали её за волосы и запихивали своими грязными пальцами хлеб ей в рот, будто гуся откармливали. И пока Энн будет, давясь пытаться проглотить сухую массу, чтобы не подавиться, они примутся заливать воду прямо ей в глотку.
Очень неприятная процедура, с которой Энн ничего не могла сделать. Как бы она ни радовалась еде, она начала опасаться, что такая кормежка её прикончит.
Как-то раз солдат попросту швырнул хлеб на землю и плюхнул рядом с ним миску с водой, как собаке. И при этом очень гордился собой. Тем, что одновременно и унизил её, и не нажил при этом крупных неприятностей.
Бедолага не понимал, что Энн скорей предпочитала именно его метод. Когда тот, отсмеявшись, ушел, она легла на бок и спокойно съела хлеб, пусть даже и не могла позволить себе роскошь стряхнуть с него грязь.
Полог палатки распахнулся. Вошедшая темная фигура заслонила огни лагерных костров. Энн прикинула, какой сегодня будет вариант: кормление гуся или "собачья радость". Но, к её вящему изумлению, это оказалась сестра Алессандра, принесшая миску ароматного колбасного супа. Она даже прихватила с собой свечку.
Сестра Алессандра поставила свечу на землю. Она не улыбалась. И не произнесла ни слова. Даже старалась не встречаться с Энн глазами.
В тусклом свете Энн разглядела, что лицо сестры Алессандры покрыто царапинами и ссадинами. Скула под левым глазом сильно рассечена, но уже заживает. Множество более мелких повреждений были самыми разнообразными, от почти заживших, до совсем свежих.
265 
