– Пиво тоже хорошо, – согласился наследник престола Оттонского. – Пиво пивом, вино вином, одно другому не мешает… в смысле, если потреблять по отдельности. – И хихикнул, припомнив что-то свое, личное.
– Не пили вы доброго анисового эля, – ностальгически вздохнул Орвуд.
– Пил я добрый анисовый эль, – живо откликнулся эльф. – Как вспомню, так вздрогну! Пришло же кому-то в голову добавлять в эль анис! Ужас!
– Где ты мог пробовать анисовый эль? Его варят только у нас, в Даан-Азаре! – взвился гном.
Эльф усмехнулся:
– Специально купил на ярмарке в Дольне. Хотел попробовать ваш хваленый напиток! Да только пожалеть пришлось.
– Тебе продали подделку, – сделал вывод Орвуд. – На Дольнском рынке все поддельное, даже деньги сплошь и рядом. Даан-Азарский эль – это напиток богов!
– Напиток богов не может вонять анисом.
– Очень даже может! Все боги любят анис!
– Нет, не любят.
– А я говорю, любят!
– А зато моя тетушка черничный кисель варила! – изрекла Ильза мечтательно, но без грусти. По правде говоря, это было едва ли не единственным ее приятным воспоминанием об упомянутой тетушке. – Хельги, а ты что любишь пить?
Хельги вдруг живо представился огромный раскаленный город, земля под мягкой расплавленной коркой, зловонная гарь, мертвый рев самоходных повозок, шум многотысячной толпы – и тот спасительный глоток, что вернул его к жизни чуть не из обители предков.
– В мире Макса есть такое – холодное, коричневое и шипит. Сроду ничего лучше не пил!
– Крепкое? – осведомился Рагнар.
– Нет. Оно вообще не спиртное.
– У-у. – Рыцарь сразу утратил интерес к чужеземному напитку.
Постепенно питейная тема иссякла, и беседа перешла в иное русло. Снова принялись гадать о причинах своего визита в дольнский замок.
– Может, дело вовсе не в люксограмме? – рассуждал эльф вслух. – Вы не встретили там чего-нибудь неожиданного, примечательного?
Сильфида ухмыльнулась:
– Как не встретить! Валялся во всей красе, у шкафа! Хвост раскинул, будто у себя дома! Ни стыда, ни совести!
– Кто валялся?!
– Как кто? Братец его! – Она кивнула на демона. – Гуго Ингрем собственной персоной. Думаешь, дело в нем!
– Почему нет? Он вырос среди мангорритов, наверняка посвящен в их тайны. Знает способ захвата власти над миром. Обосновался в замке под видом ручного волка и дожидается нужного момента!
– Вряд ли он рассчитывает захватить власть сам, – возразил Хельги. – Король Дефта – колдун, он наверняка рано или поздно почувствовал бы угнездившееся рядом зло, и уж во всяком случае легко отличил бы сприггана от природного волка. Скорее всего, Гуго просто продал ему тайну и теперь обретается в замке на законных основаниях в качестве консультанта.
– Точно! – подхватила сестра по оружию. – Это Силы Судьбы предупредили нас, что на сцене объявился еще один опасный игрок – правитель Дефта Будем иметь в виду… А я гадала: зачем ему понадобилось нанимать войско против орков, если они прежде неплохо ладили? Нет, это войско против мангорритов, которые захотят проникнуть в храм!
– Тогда я план стратегических позиций неправильно составил, я ведь его на орков рассчитывал, – отметил Хельги немного удручённо. Он привык исполнять поручения добросовестно и ответственно.
– Вернись, перерисуй! – хмыкнула Энка. – И вообще, хватит рассиживаться, весна на носу!
Сильфиде никогда не сиделось на месте, такая уж у нее была вредная натура.
Из трактира они снова побрели в порт – вдруг представится возможность добраться до дельты морем. Каково же было ликование Рагнара, когда он узрел на мачте одного из стоявших у причала судов сине-серебряный флаг Оттонского королевского дома! И каково было ликование самого короля, заключившего отпрыска в объятия после десяти месяцев разлуки! Друзьям сына он тоже был несказанно рад, со всеми вытекающими последствиями: Оттонский королевский дом славился хлебосольством по всему Староземью. Ильза успела десять раз пожалеть о своем чревоугодническом поведении в Эттелии. Ведь она хоть и была воином, а не нежной девой, желудок имела всего один. И теперь он ей ох как понадобился! Степень уважения к хозяину в Оттоне измерялась количеством съеденного за столом. Если бы Рагнар не сдерживал рвение родителя, тихонько напоминая, что по себе других не судят, у каждого свой аппетит и возможности, к тому же они долго голодали и не могут объедаться так сразу, – плохо пришлось бы не одной Ильзе.