– Вы чего?! – понастоящему испугался Хельги. Он еще ни разу не видел, чтобы девицы ревели обе одновременно.
– Ничего, – Меридит спешно устраняла с лица следы эмоций, – этот демонов эльф сказал, что Ирракшана тебя поглотила. Что от тебя осталась одна оболочка и… – Она снова захлюпала.
Хельги осторожно приподнялся на подушке. Его тошнило, голова раскалывалась, в ухе звенело – все признаки жизни налицо. Он с трудом сосредоточился, собирая в кучку разрозненные обрывки воспоминаний.
– Нет, – пришел к выводу спригган из рода Ингремов. – Она меня не поглотила. Ой! Ойой, мамочки мои обе сразу!!!
Кровь отхлынула от его и без того белого лица.
– Что с тобой?! – подскочила диса.
– У меня такое чувство… ох, Силы Стихий! Ох, только не это!
– Да что случилосьто?! – завопила окончательно перепуганная Меридит. – Ты скажешь наконец толком?
– Это я…
– Что – ты?
– Ну это я ее…
– Что???
– Это я ее поглотил! – выпалил спригган.
– Ты уверен? – выспрашивали девицы наперебой. – Может, тебе просто кажется? Может, ты просто слегка спятил?
– Если бы! – В голосе Хельги звенело отчаяние. – Я точно чувствую… всю ее поганую сущность внутри себя. И еще кучу других. Наверное, она их пожрала раньше. Ох, что мне делать?
– Ты, главное, успокойся! – увещевала Энка. – Ну съел чтото не то, с кем не бывает?
– Да ни с кем такого не бывает! – завопил Хельги. – Ты когданибудь ела чужие сущности? Нет? А ты? А знаешь хоть когонибудь, кто так поступал? Только эта проклятая Ирракшана и я! И все!
Девицы молчали, подавленные. Они просто не представляли, как надо вести себя в подобной ситуации.
– А ято! – убивался Хельги. – Считал себя существом цивилизованным! Образованным! Прогрессивным! А сам накинулся на первую попавшуюся дрянь, как голодный упырь!
Энка возмутилась:
– Она первая на тебя напала!
– Ну и что! Убил бы, и все! Зачем естьто ее было? Правильно моя мамочка про меня говорила: чудовище! Такая моя сущность – чудовищная! – Спригган чуть не плакал.
– Хельги, солнышко мое, – слезно уговаривала Меридит, – ну не расстраивайся! Помнишь, я в Сехале съела чтото, а оно оказалось саранчой? Ну ведь пережила же както! И ты привыкнешь.
– Сравнила саранчу с чужими сущностями! Да я бы лучше ведро саранчи съел!
– Я тебе наловлю! – услужливо воскликнула Энка, не разобрав.
Впервые за последние дни Меридит смогла улыбнуться.
– Они шевелятся! – жаловался Хельги. – Они все шевелятся в моей голове. Я должен от них избавиться. Пойду поищу какогонибудь лекаря!
Энка резво вскочила:
– Ты уж лучше лежи! Я сама пойду и приведу.
И она, взвинченная до предела, рысью понеслась к выходу.
При виде встрепанной, ошалевшей сильфиды остальные участники драмы, все дневное время предававшиеся печали во внутреннем дворике колдуна Мицара, закономерно предположили худшее.
– И ничего подобного! – свирепо опротестовала девица. – Вполне живой! Разговаривает!
Ильза отреагировала первой: вскочила и со щенячьим визгом повисла на шее подруги.
– Живой!!! – ликовала она. – Разговаривает! А что он сказал?
– Сказал, что кальмар не червяк и что он съел Ирракшану!
– Кальмар?! – потрясенно переспросил Рагнар. Он так измучился от чувства вины, что стал туго соображать.
– Какой кальмар? – окончательно рассердилась девица. – При чем тут он? Хельги поглотил Ирракшану, чего не ясно?
– Но… Силы Великие! Этого не может быть! Невозможно!! Невероятно!!!
– Аа, это ты! – напустилась на эльфа Энка. – Простой чирей вылечить не можешь, а берешься судить, что возможно, что нет?! «Оболочка», «оболочка»! Перепугал нас всех! Шарлатан!
– Но я…
Энка и слушать оправданий не стала, унеслась.
– Дурдом! – очень метко, но совсем не поэльфийски охарактеризовал ситуацию Аолен.
Общим свойством Хельги, Меридит и Энки было умение рекордно быстро восстанавливать душевное равновесие и адаптироваться к любым новым реалиям. (Аолен все не мог решить, что тому причиной – устойчивая психика или редкостное легкомыслие.)
К моменту когда Ильза и эльф решились заглянуть в подвал, Хельги уже успел немного свыкнуться с ситуацией и перестал воспринимать ее как абсолютную катастрофу. Меридит и вовсе успокоилась, точнее, пришла в состояние блаженной радости. Не все ли равно, кого там поглотил Хельги? Главное – живой!