Но... читается легко и любовь-морковь
307 
– Они называют себя исп, – объяснила Меридит. – Исп прогневили своих богов, а те, в наказание, закрыли путь на восток. Уже лет десять сюда не заходил ни один путник, и сами исп могут отдалиться от своих сел лишь на день пути, дальше некая Сила их не пускает. Они, бедные, уже вообразили, что мир вокруг вообще исчез, остались они одни, обреченные на вечную изоляцию. Я рассказала, что с миром пока всё в порядке, вот они и радуются. Видят в нашем появлении добрый знак милости богов.
– Понятно, – кивнул гном. – Расплачиваются за хорошую весть.
Ну не верил он в бескорыстие!
– Хотелось бы знать, почему сюда целых десять лет никто не заходил? – насторожился Эдуард.
– А что кому делать в этой дыре? – был готов ответ у гнома.
Еще им встретился великан уриаш. Старик пас скот на склоне холма и помирал со скуки. Зазвал прохожих на огонек и не отпускал до тех пор, пока в деталях не ознакомил со всеми проблемами уриашского бытия. Был он постариковски многословен и забывчив, по нескольку раз пересказывал одно и то же.
– Боги Великие, какой занудный старец! – стонала потом Энка. – Спятить можно!
– Вот я на тебя посмотрю, какая ты в старости будешь, – защищала уриаша Меридит.
Неторопливый, спокойный, уютный дедвеликан был так непохож на буйных дисьих старух, что вызвал у нее нечто вроде умиления.
– Он, бедный, может, тоже лет десять ни с кем не разговаривал.
Рагнар же морщил свой круглый, совершенно неаристократический нос, хмурил кустистые брови и подавленно молчал.
Он был очень высоким человеком, привык, в прямом смысле слова, смотреть на окружающих сверху вниз. А с великанами встречаться ему раньше не доводилось. Как странно, оказывается, чувствуешь себя, когда едва достаешь собеседнику до пояса! Неловко, шея устает голову задирать, раздражает тон великана, снисходительный, будто с малыми детьми разговаривает. Прямо треснуть хочется, хоть его и учили уважать старость. «Может быть, – думал рыцарь, усилием воли подавляя неблагородный порыв, – у гномьего народа именно изза малого роста дурной нрав? Взять хотя бы Орвуда. Уж на что рослый для гнома, и то на голову ниже Ильзы. Остальные еще короче. Вот и важничают, нос задирают, хотят показать: мыде не хуже вас, длинных. Тяжело им, недомеркам, приходится».
Своими соображениями Рагнар решил поделиться с Хельги, он ученый и идет рядом, можно тихонечко побеседовать.
– Он с тобой потому снисходительно разговаривал, что ты ему в прапраправнуки годишься, а вовсе не изза роста. Уриаши своего роста как раз, наоборот, стесняются. Я точно знаю, у меня в десятке были уриаши. Вечно на построении горбились, а мне от сотника влетало. Вот насчет гномов я с тобой согласен. Макс называет это «комплекс неполноценности».
– Вот я тебя сейчас тресну, тогда и посмотрим, кто из нас неполноценный! – Оказывается, Орвуд все слышал! – Лично я – совершенно полноценный гном без всякого комплекса, что бы оно ни значило. А вот ты как демон никакой критики не выдерживаешь. Не демон, а наказание! И еще берешься судить о чужой полноценности! Нахал!
– Ты все не так понял! – защищался Хельги. – Это психологическое понятие. На самом деле вы полноценные, но подсознательносчитаете себя ущербными и это вас подсознательногнетет.
– Ааа! Так ты нас еще и психами считаешь! – прицепился к слову бестолковый гном.
– Тьфу на тебя, – плюнул Хельги и ускакал вперед. До чего же трудно бывает иметь дело с малообразованными существами!
На пятый день ускоренного при помощи скороходов пути горная цепь перешла в редкие холмы, те сошли на нет, и после двух дней скакания по овражистой равнине, заросшей жухлой бурой травой, спасители мира выбрались к Чернолесью, мрачному и зловещему. Стеной вставали могучие дерева. Стволы в три обхвата, высота не меньше, чем у знаменитых эльфийских коэлнов. Одни деревья по зимнему времени голые и страшные. Другие покрыты синюшной, даже на вид жёсткой и колючей листвой. Корни торчат наружу, как узловатые руки, готовые хватать и раздирать на части что попадется. Шипастые кусты растопырились между исполинскими стволами. Далеко в чаще ктото воет, тоскливо и жутко.
– Правда, мы вовнутрь не пойдем? – с тревогой спрашивала Ильза время от времени.
– Интересно, тот поток, что я сдвинул, он вернулся на место? – размышлял демон.
307 
