664 
И они вспомнили всё, против воли своей, и стали страдать, как страдали те твари, чьи кости так и остались лежать здесь, на последнем рубеже. Но увы! Эти Вошедшие были слишком юными, безвинными и бессовестными, чтобы погибнуть изза душевных мук.
Им следовало бы печалиться о сотнях жизней, отнятых на полях сражений… Но они были воинами, и жертвы их тоже были воинами. Воины затем и созданы, чтобы убивать друг друга. А кому больше повезёт, кому жить, кому умирать – решает Судьба. В чём же их вина?
Поэтому у троих наёмников нашлись другие приоритеты. Самым тяжёлым воспоминанием сильфиды был молодой дефтский тюремщик, убитый при побеге. Он был вполне приличным человеком, он единственный бил её без всякого удовольствия, просто по долгу службы – а она перерезала ему горло, когда зазевался! Хельги скорбел о горькой судьбе некой сехальской козы, которую сгоряча лишил хозяина, разбойникасумола: кто её бедную стал пасти? А Меридит угрызалась совестью за грехи ранней юности: будучи ребёнком, она имела обыкновение, нашкодив, сваливать вину на старшую сестру (делалось это скорее, из любви к искусству, чем из соображений личной выгоды – Ингрид лупила её гораздо сильнее, чем мать).
Потом все трое припомнили ещё один эпизод – как не сумели спасти три десятка староземских младенцев от превращения в упырей. Очень расстроились. Девицы даже поплакали. А под конец Хельги дал клятву извиниться перед Эдуардом за то, как издевался над ним в первые месяцы знакомства.
На этом страдания были исчерпаны, и лестница подана. Впереди оставался ПОСЛЕДНИЙ ЭТАЖ.
… Наверное, когдато, в глубокой древности, этот вопрос казался чрезвычайно сложным, требующим философского подхода и необыкновенной догадливости. Но – tempora mutantur, как говорил мудрый народ латен. За прошедшие тысячелетия задачка успела здорово устареть…
Какой это был этаж? Меридит считала, тридцать третий, Энка – тридцать седьмой. Хельги вообще не считал – определение «самый верх» казалось ему вполне достаточным. Тем более, что от всех этих «этажей» теперь ничего не осталось, только пустота. И в этой пустоте парила чёрная каменная платформа длиной в десяток шагов. Посреди неё громоздился массивный постамент, увенчанный чемто вроде сгустка тумана или белого дыма. Рядом возлежала очередная тварь со звериным телом и бесполым человечьим лицом. Низким, но тоже бесполым голосом, она, без всякой преамбулы потребовала ответить: кто ходит утром на четырёх ногах, днём на двух, вечером на трёх?
Хельги от разочарования даже присвистнул. Онто ждал чегото УЖАСНОГО! А Энка тоном оскорблённого достоинства выдала ответ: «Всякая двуногая смертная тварь!» И добавила сердито: «Посвежее вопросика не придумали?»
– Какой смысл препираться с люксограммой? – пожал плечами Хельги. – Видите, там, на столе? Наверное, мы за ним сюда пришли. Надо хватать и уходить, а то мало ли что!
– А что это, собственно, такое? – Меридит удивлённо смотрела на небольшой каменьжелвак, бугорчатый, с мелкокристаллической поблёскивающей поверхностью, напоминающей дорогой чёрный бархат. Он лежал там, где только что рассеялся дым. – Выглядит както знакомо…
– Ещё бы оно не было тебе знакомо! Это же Чёрный камень Ло! – воскликнула сильфида.
– Да что ты! – совершенно недисьим жестом всплеснула руками Меридит. – Чтото он непохож!
– Просто ты привыкла видеть его не подставке.
– И форма у этого немного другая, – фотографическая память Хельги позволяла заметить скрытые от остальных различия. – У нашего старого вот тут был бугорок, а у этого – впадинка. Но это он, камень Ло, точно тебе говорю!
Меридит смотрела с сомнением.
– Думаете, он нам нужен?
Дочь сенатора Валериания усмехнулась.
– Как мудро подметила однажды наша Ильза, если не хотели отдавать, значит, хорошая вещь. Надо брать. Зря, что ли, мучились?
… Спуск занял всего несколько минут и всего десять этажей – остальные оказались иллюзией. Теперь башня изнутри стала такой же прямолинейной и безыскусной, как снаружи. Гладкий чёрный камень, пустые помещения, пронизанные ровными перекрещивающимися лучами света. Никаких изгибов, никаких каменных скульптур. Всё исчезло. Остались только старые кости – онито были совершенно реальны. Стало досадно. Так бывает, когда чувствуешь себя обманутым.
– Дурацкий аттракцион! Глупый! – злилась Меридит. – Сразу было понятно, что всё это иллюзия! Какието недоумки строили!
664 
