Особенно,... 
40 
– Тебе не приходило в голову, что я домогаюсь тебя по самым простым откровенным причинам? Например, потому, что ты очень красива? Потому, что ты необыкновенная и вокруг тебя аура загадочности, которая кажется мне чертовски сексуально привлекательной?
Он протянул руку через стол и погладил ее кисть большим пальцем.
– Я мечтал поцеловать тебя с самой первой минуты, как увидел, и отнюдь не из-за того, кто твои родители, а потому, что у тебя самые чарующие губы, какие мне только приходилось видеть. Кожа у тебя нежная, как лепесток цветка, волосы темнее ночи, а глаза – словно бездонные лагуны. Чтобы ты вдруг не вообразила, что я прибегаю к поэтическим образам, лишь бы завоевать тебя, я присовокуплю и еще кое-что, дерзкое и интимное. Ну, скажем… – Он наклонился вперед и, взяв ее за руку, крепко прижал к своей груди. – Я много раз представлял себе, как ты, обнаженная и разгоряченная, лежишь подо мной, а я вхожу в тебя, в твое роскошное лоно.
Губы ее распахнулись отчасти от удивления, но еще и от внезапно нахлынувшего желания. Она испустила долгий вздох, сообразив, что все это время задерживала дыхание.
– Ты не должен говорить мне такие вещи, Скаут.
– Почему это? Мне кажется, тебе следует знать, что я чувствую. Я хочу, чтобы ты знала: я желаю тебя. И не потому, что ты подвернулась под руку. Да Бог мой! – рассмеялся он. – Ты только припомни, через что мне пришлось пройти ради тебя. Разве после этого я могу считать тебя легкодоступной? – Крепко сжав ее руку, он с надеждой спросил: – Почему ты мне не доверяешь?
Ей пришлось приложить усилия, но в конце концов все же удалось освободить свою руку. Она уставилась на свою кисть, побывавшую в его зажатой ладони. Затем она медленно подняла на него глаза.
– Из-за твоей невесты.
9
– Дженнифер? – тихо переспросил Скаут.
– Мне кажется, ее именно так и зовут.
Ничем не выказывая своего огорчения, Шанталь встала и отнесла чашки и блюдца в раковину, куда насосом по трубочке подавали воду.
– Сдается, что раз ты подслушивала наш разговор с Рейнолдсом, то ты слышала и о Дженнифер.
Собрав все свое мужество, Шанталь повернулась к нему:
– День вашей свадьбы стремительно приближается, а мисс Колфакс являет собой очаровательную молодую особу, интересующуюся антиквариатом.
– Слушай, Шанталь…
– Не стоит, Скаут, – устало перебила она. – Пожалуйста, не оскорбляй меня ненужными объяснениями. И не вовлекай меня в свою двойную игру. Я не стану служить тебе временной забавой до твоего возвращения к целомудренной бостонской невесте.
У Скаута хватило совести смутиться, ведь его поймали с поличным, не дав осуществить старый, как мир, трюк.
– Я никогда не собирался оскорблять или компрометировать тебя, Шанталь. Честно, я последнее время совсем мало думал о своей женитьбе на Дженнифер. И уж точно не прошлой ночью.
– Вы полагаете, я вам поверю?
Он уныло опустил голову.
– Нет, я не жду, что ты мне поверишь. Но это правда.
– Все это говорит не в нашу пользу, верно?
– Да, особенно не в мою.
– Мы оба виноваты. Я ведь тоже о ней не подумала, Скаут, – тихо призналась она.
Он поднял голову, и их взгляды снова встретились. В кухне наступила томительная тишина, хотя в помещение уже долетали звуки и шум просыпавшейся деревни. С подножия холма доносился гул обыденной жизни, но он казался отдаленным и был не властен над Шанталь и Скаутом, окунувшимися в омут вины и желания.
Неожиданно в животе у Джонни громко заурчало. Очнувшись от своих мыслей, Шанталь заговорила с мальчуганом на певучем французском и, получив молчаливое согласие Скаута, Джонни удалился в надежде не пропустить свой завтрак.
– Несмотря на все, что я проделала, я не собираюсь удерживать вас и мешать вашей свадьбе, – заверила она Скаута. – Значит, надо начинать работу как можно скорее. Если, разумеется, вы теперь не откажетесь строить мост из-за того, что я отказалась делить с вами постель.
– Я сказал, что сделаю, и я сделаю свою работу, – сказал он резко.
Ком в груди, который все время мешал ей дышать, начал потихоньку рассасываться, однако она постаралась скрыть от Скаута испытанное облегчение.
– Вы можете показать мне свои чертежи?
– Сначала я хочу знать правду.
40 
