33 
Наверное, он прав, подумала Николь, с его-то характером оказаться в подчинении у ее строптивого босса?
– Я всего лишь юрист и в таких вопросах не разбираюсь, только учусь. Но хорошо знаю, что Форбс не переносит, когда ему перечат в делах. По натуре он собственник.
– И ты его собственность.
– Ничего подобного, я – свободный человек. Но… пока работаю у него, и обязана выполнять его указания.
– И какие указания он дал тебе сегодня по телефону? – быстро спросил Крис, не давая ей опомниться.
– Никаких, – растерянно ответила Николь.
– Неужели никаких? Но что-то ведь он говорил?
– Сказал, что разыскивал меня по всем телефонам… – Она осеклась.
– Поинтересовался, что ты делала в моем загородном доме и не переспала ли с хозяином, проведя там ночь?
Николь опять отвернулась к окну и промолчала.
– Будь честной, признайся, предлагал тебе Форбс пойти на этот шаг, чтобы я подписал ваш договор?
Николь опять не ответила. Лгать не хотелось, а сказать правду было невозможно.
– Молчание знак согласия, – прокомментировал Крис. – Может, тогда расскажешь, что за история была у тебя с младшим Моранисом?
Сжав кулаки, мисс Нолт напряглась всем телом.
– Нет, – сухо ответила она и вздернула подбородок.
– А я слышал, что между вами была безумная дружба, пока его отец не подписал договор о партнерстве с корпорацией. После чего сынок почему-то исчез из твоего окружения. Красиво, да?
– Все это ложь! – гневно воскликнула Николь. – Клинт сам порвал со мной дружеские отношения…
– Разве вы не были любовниками?
– Мы просто дружили. – Она устала отбиваться от назойливых вопросов.
– А почему Клинт порвал ваши отношения?
– Кто-то принес ему сплетню обо мне… И хотя это было отвратительное вранье, он поверил.
– Ага, ему кто-то шепнул насчет тебя и Форбса, так?
– Настоящие друзья не верят грязным сплетням.
– Ты права. Значит, он был не настоящим другом. Лучше не иметь таких сомнительных приятелей.
– Я так и решила, поэтому не стала оправдываться. Но очень расстроилась, узнав, что меня считают любовницей босса. И от кого? От человека, который казался мне умным и порядочным.
– А кто ему принес эту сплетню?
– Я не стала выяснять.
– Напрасно. Почему-то мне кажется, что сам Форбс ему это и нашептал.
На секунду Николь онемела и уставилась на Криса, который продолжал невозмутимо вести машину.
– Если Эрик использует тебя как приманку, чтобы завлекать в ловушку “партнеров”, то, следуя его логике, Клинт, в обществе которого ты стала часто появляться на публике, ему только мешал. Особенно после того, как старший Моранис подписал с ним договор. Вот твой босс и решил от него избавиться таким способом. Наверняка он точно также обошелся бы и со мной, соблазни ты меня.
– Я не собиралась!.. – вспылила Николь.
– Готов спорить, что он тебя просил пустить со мной в ход женские чары!
Николь опять промолчала. Крис посмотрел на ее застывшее в смущении и растерянности лицо.
– Недаром тогда, в “Хилтоне”, он недвусмысленно намекнул на то, что ты доступна. И часто ему удавалось тебя так использовать?
– Прекрати! – вырвалось у Николь, и она едва сдержала выступившие от обиды слезы. Ей еще не, приходилось чувствовать себя столь униженной.
Она отвернулась к окну, но сквозь пелену слез ничего не могла в нем разглядеть. И вдруг почувствовала, как Крис, держа руль одной рукой, второй чуть дотронулся до нее. Хотел утешить?
– Нельзя сотрудничать с таким человеком, поверь мне. Не все люди, работающие в мире бизнеса, безнравственны. Ты должна высказать этому бесцеремонному типу все, что думаешь о нем, и уйти. Лучше меньше получать, но жить с чистой совестью.
– Меня устраивает моя работа, но в последнее время Эрик действительно стал вести себя по-другому. Все началось после того, как мы поссорились с Клинтом. Форбс стал допускать вольности в разговорах со мной.
– Значит, тебе действительно нравился Клинт Моранис?
– Да. После переезда сюда я оказалась совсем одна, друзей не было. А с Клинтом мне сразу стало интересно. Никакого отношения наши встречи к делам Форбса не имели.
– Видимо, Эрик решил, что это слишком серьезно, и стал ревновать.
– Во всяком случае, он стал вести себя странно. А я ведь так уважала его! Все это очень прискорбно. – Николь тяжело вздохнула и с ужасом подумала, что теперь ей еще предстоит встретиться с женой Форбса, которая обвиняет ее в смертном грехе прелюбодеяния.
33 
