44 
Накануне доктор отпустил Трэвиса из больницы. Падение обошлось без последствий. Мальчик все время спрашивал о Кэле, но у Дейзи пока не хватало духа сказать сыну, что отец не вернется. Она объяснила, что Кэл уехал делать операцию на колене. И это было правдой. Но что она скажет ему через неделю? Через две? Через год? Дейзи и сама не оправилась от шока. Хотя и предвидела такой поворот. Она действительно начала верить, что он изменился, стал ответственным и взрослым.
— Похоже на пикап. — Трэвис взобрался на пролет деревянной ограды, чтобы лучше видеть.
— Осторожно, — предупредила Дейзи, поддерживая его рукой. — Не упади снова.
— Мама, — проворчал, вздыхая, Трэвис. — Ты всегда теперь будешь обращаться со мной, как с маленьким…
Сделав над собой усилие, она отошла от сына.
— Это папа! — воскликнул Трэвис. Его глаза засверкали.
— Ты ошибся. — Дейзи покачала головой.
— Да! Да!
— Дорогой, Кэл в Канзас-Сити делает операцию.
— Нет, не делает, — перебил Трэвис. — Он въезжает на нашу дорожку. — Трэвис спрыгнул с ограды и бросился бежать во весь дух через поле.
Дейзи словно приросла к земле.
Этого не может быть.
Хлопнула дверца машины, и вылез Кэл. Он схватил Трэвиса на руки и высоко подбросил. Лица отца и сына сияли от радости.
Кэл усадил Трэвиса себе на плечи. Счастливый смех мальчика возродил надежду в сердце Дейзи. Она ждала.
Ветер гнал по полю запах сена и меда. Все так же, с Трэвисом на плечах, Кэл подошел к ней.
— Дейзи, — сказал он тихо.
— Кэл…
Они молча вглядывались друг в друга, каждый боялся сделать первый шаг.
Кэл взял Трэвиса под мышки и поставил на землю. Потом присел около него на корточки.
— Я должен сказать тебе кое-что, — начал он.
Трэвис выжидательно посмотрел на отца.
— Решил не делать операцию?
— Верно. Я решил, что больше не буду наездником. Падать совсем не интересно.
— Правда! — Трэвис потрогал затылок. — У меня все еще болит голова после того, как я упал с Фердинанда.
— В следующий раз подумай, прежде чем сделать такую глупость, — проворчал Кэл, улыбаясь.
— Так точно, сэр, — кивнул Трэвис.
— Вот и молодец. А теперь послушай меня.
Кэл стал серьезен. Он откашлялся.
— Я твой настоящий отец, Трэвис, — наконец сказал Кэл.
— Знаю. — Трэвис сиял.
— Откуда ты знаешь? — Кэл нахмурился и посмотрел на Дейзи. Неужели она сказала ему? Дейзи пожала плечами.
— Просто знаю.
— Прости, что меня не было рядом, когда ты был маленьким.
— Ничего. — Трэвис одарил его улыбкой. — Теперь ты всегда будешь дома.
— Ты ведь дома, верно? — холодно спросила Дейзи.
Кэл встретил ее твердый взгляд.
— Да, Дейзи.
— Трэвис, — сказала Дейзи. — Пойди и умойся к ужину. А мы с папой побудем здесь минутку.
— Зачем? — хотел захныкать Трэвис.
— Слышал, что сказала мама? — произнес Кэл, не отрывая взгляда от лица Дейзи. — Иди и умойся.
Мальчик пулей помчался к дому.
— Почему ты уехал? — спросила Дейзи, когда они остались одни.
Его глаза затуманились от слез.
— Прости, я не хотел опять причинять тебе боль. Я решил, что вам с Трэвисом будет лучше без меня.
— С чего ты это взял, Кэл Кармоди?
— Если бы меня здесь не было, Трэвис никогда бы не осмелился взобраться на того быка. Это я подтолкнул его на такой поступок. Под моим влиянием твой спокойный сын стал неуправляемым сорванцом.
— Под твоим влиянием, Кэл Кармоди, наш сын выбрался из своей скорлупы. Он разговаривает, смеется, дружит с ребятами. Теперь он счастлив, чего не было раньше.
— Что ты говоришь, Дейзи?
— Я говорю, что ты нужен ему. Или ты не заметил этого?
В душе Кэла разлилась теплота. Правильно ли он понял? Неужели она прощает его?
Кэл снял свою ковбойскую шляпу, повесил ее на кол изгороди и пригладил волосы. Ему надо было так много сказать ей.
— Ты все время была права. Я вел себя как последний идиот. Из-за меня пострадал наш сын. Дейзи, это могло быть куда серьезнее.
— Слава Богу, все обошлось.
— Он мог покалечить себя на всю жизнь, как его папаша. — Кэл удрученно провел рукой по колену.
— И ты не придумал ничего другого, как собраться и уехать?
— Да, вначале я решил так, — признался Кэл. — Я испугался, что, если останусь, случайно наврежу тебе и Трэвису еще как-нибудь. Но, подъезжая к Оклахома-Сити, я понял, что не смогу с вами расстаться. Я люблю тебя и Трэвиса.
— Достаточно ли ты любишь нас, чтобы пережить вместе не только хорошие времена, но и плохие? Не собираешься ли ты, Кэл, снова надолго уехать, если все тебе надоест? Можешь ли бросить скачки и осесть раз и навсегда?
Он приблизился к ней и нежно взял ее за руку. Затем долго смотрел ей в глаза.
— Да, могу. Когда я познакомился со своим сыном и снова влюбился в тебя, мне стало ясно, что нет большей радости, чем иметь семью и воспитывать ребенка.
— Почему я должна верить тебе?
Как бы она хотела верить ему! Знать, что на него можно рассчитывать и теперь, и всегда. Знать, что он будет с ней, что бы ни случилось. Просыпаться каждое утро в этих сильных руках и каждую ночь засыпать, объятой жаром его любви. Любви, которая осталась неизменной, несмотря на семь лет разлуки.
— Я купил ранчо у отца, — объявил Кэл. — Принимаю на себя руководство делом. А это — для тебя.
Он полез в карман, вытащил маленькую черную коробочку и подал ей. Дейзи дрожащими пальцами взяла подарок. Она робко открыла коробочку, и у нее перехватило дыхание.
Роскошный бриллиант поблескивал на солнце. Кэл взял ее руку и надел кольцо ей на палец.
— Выйдешь ли ты снова за меня замуж, Дейзи Хайтауэр? Не потому, что тебе нужны деньги, а Трэвису нужен отец, а потому что я люблю тебя и хочу быть с тобою всегда. В радости и в горести, в болезни и в здравии всю мою земную жизнь. — Его карие глаза молили, и переполненная чувствами Дейзи просто кивнула в знак согласия.
Кэл обнял ее и поцеловал. Бережно, нежно, с надеждой…
44 
