35 
Кевин уговаривал ее сделать еще одну попытку примирения, но Дороти и слышать об этом не желала. Она уже приняла окончательное решение.
— Я больше не дам Джону возможности снова оскорблять и унижать меня! — решительно заявила она.
Когда стемнело, Дороти оставила пост у окна, решив, что в этот день уже бесполезно ждать Джона. Она немного успокоилась и отправилась в кухню, чтобы приготовить себе легкий ужин. И в этот момент послышался негромкий стук в дверь. Дороти вздрогнула, инстинктивно почувствовав, что это Джон.
На ватных ногах Дороти направилась к входной двери. Ей казалось, что она шла туда вечность. Открыв дверь, Дороти замерла на пороге, не приглашая Джона войти. Она ждала, пока Джон заговорит первым, и даже включила лампочку над входом, чтобы лучше видеть его лицо.
Джон выглядел ужасно. Его глаза запали, щеки ввалились, из чего Дороти с удовлетворением сделала вывод, что он тоже, оказывается, страдал.
— Здравствуй, Дороти.
— Привет, Джон. Я ожидала тебя. — Дороти намеренно говорила безразличным ледяным тоном. — Жаль, что ты не догадался сначала позвонить. Возможно, тебе и не пришлось бы приезжать.
— Понимаю, я нежеланный гость в этом доме. — Слегка прищурившись, он пристально вглядывался в бледное лицо Дороти. — Но ты же не выгонишь меня?
— Почему ты так уверен? Разве не ясно, что между нами все кончено?
— Нам надо поговорить.
— Зачем? Разве то, что ты узнал наконец о моем брате и о данном мною обещании, может что-то изменить?
В Дороти медленно вскипало возмущение. Этот нахал смеет надеяться, что его приезд и извинения могут разом все уладить!
— Нет, конечно. Признаю; я был не прав. Может, ты все же разрешишь мне войти?
Дороти и сама уже поняла, что не совсем удобно объясняться на пороге, и с видимой неохотой посторонилась, впуская Джона в дом.
— Должна предупредить, что ты напрасно теряешь время. Никакие твои объяснения не изменят моего отношения.
Ни один любящий муж не посмел бы облыжно обвинить свою жену в краже фамильных ценностей. По крайней мере, попытался бы сначала все спокойно выяснить. Но не таков Джон. Он раньше скажет, а потом подумает. Вот и теперь он понял, что был не прав, и, похоже, надеется все уладить простыми объяснениями.
Ладно, надо дать ему шанс, иногда и коровы летают, решила Дороти.
Она закрыла входную дверь и последовала за Джоном в крохотную гостиную, которая разительно отличалась от просторной уютной гостиной в Лог-хаус.
Крупная мускулистая фигура Джона, казалось, заполнила собой всю комнату, как и терпкий аромат его любимого одеколона. Этот запах всегда возбуждал Дороти, и она испугалась, что ее решимость будет поколеблена.
— Говори, что хотел мне сказать, и уходи, — жестко сказала Дороти, стараясь не смотреть на Джона.
Но Джон Майлз не из тех мужчин, которых можно игнорировать. Дороти отметила, что он был одет почти так же, как в день их первого знакомства: в черную кожаную куртку, в черную водолазку и в черные джинсы. Как всегда необыкновенно привлекательный и сексуальный.
Он стоял, ожидая, пока сядет Дороти. Ноги Дороти подкосились сами собой, и она опустилась на первый попавшийся стул, хотя вовсе не собиралась делать этого, чтобы не затягивать разговор.
Джон тоже сел.
— Я оказался не прав.
— Не спорю. Ты приехал, чтобы извиниться?
— Да, можно и так сказать. — Он нахмурился. — С тобой все в порядке, Дороти? Ты очень бледна. Ты нормально питаешься?
О Боже, только не это! — взмолилась Дороти. Есть вещи, которые ему не стоит знать.
— Да, конечно. Перед твоим приходом я как раз собралась приготовить себе ужин.
— Замечательно. Готовь на двоих, я жутко проголодался.
Еще этого мне не хватало! — чуть не вырвалось у Дороти.
— Могу предложить лишь сандвич с тунцом.
— Обожаю тунца.
— И немного салата.
— Отлично! — Джон вскочил на ноги. — Разреши, я помогу?
Поможет или помешает? Дороти совсем не желала ни того, ни другого.
— Ты же прекрасно знаешь, что в кухне очень тесно. Я прекрасно справлюсь сама, а ты посиди здесь. Я все принесу на подносе.
— Помнится, когда-то мы неплохо умещались в этой кухне вдвоем. — Глаза Джона неожиданно заблестели. — И у нас все получалось довольно э-э-э... аппетитно.
Да уж, очень аппетитно. Наши тела тесно соприкасались и это сильно возбуждало, вспомнила Дороти. Мы даже ухитрялись заниматься любовью в кухне. Но это все было в прошлой жизни, одернула она себя, и лишние воспоминания теперь ни к чему.
35 
