Особенно,... 
33 
Поднимаю руку к лицу и обнаруживаю, что улыбаюсь.
– Просто хорошо провела выходные.
Решаю не посвящать Амелию в правду о Липовых Отношениях. Вот только у меня ощущение, будто я делаю что-то плохое. Мы не так уж часто делимся подробностями личной жизни, но все же по-настоящему близки.
Возвращаюсь к обработке той пачки документов, что не успела закончить в прошлый раз. Обычно, когда я занимаюсь таким скучным и неинтересным делом, мои мысли блуждают где-то далеко, и я думаю о миллионе разных вещей. Сегодня все мои мысли только об одном.
Джетт, Джетт, Джетт. Джетти-Джетти Джеттсон. Улетаю на самолете Джетта5.
Кто-то хлопает меня по плечу, и я чуть в обморок не падаю. Это моя начальница Гиллиан. Ага, через «Г». Она уж точно не самый мой любимый в мире человек, но чаще всего Гиллиан предоставляет меня самой себе, так что я еще никогда с ней не ругалась.
– Привет, как ты? – говорю я.
Скосив глаза на стол, проверяю, все ли там чисто. Уж на что я помешана на поддержании порядка на рабочем месте, но Гиллиан даст мне сто очков вперед. Многие люди попали в беду из-за неуместных наклеек над столами, а у одной женщины были КРУПНЫЕ неприятности из-за фотки ее мужа без рубашки.
– Нормально, Шеннон, а ты?
Мы обмениваемся традиционными, ничего не значащими фразами, но я понимаю, что она разыскала меня не для того, чтобы поболтать. Либо я сделала что-то не так, либо наоборот. Понятия не имею, что я такого могла натворить, чтобы влипнуть в неприятности, но с Гиллиан никогда не угадаешь.
– Так как твои дела? – спрашивает она. И за этим вопросом кроется нечто большее.
– Просто отлично. Надеюсь, к концу недели доберусь до середины этой пачки кредитных историй.
Вообще-то я иду с опережением графика, но Гиллиан этого не говорю.
– Вот и замечательно. Так держать! Как сделаешь это, найди меня, и я поручу тебе еще один проект, чтобы ты не сильно вымоталась.
Послав мне быструю неискреннюю улыбку, она уходит. Облегченно выдыхаю и замечаю Амелию, заглядывающую ко мне в кабинку.
– Что она сказала? – шепчет Амелия.
Жестом приглашаю ее зайти. Я не собираюсь говорить ничего такого, что кто угодно может подслушать, донести Гиллиан и использовать против меня. У этих стен есть уши.
– О, ничего особенного. Она просто хотела сказать, что я молодец и что она собирается дать мне еще один проект, когда я доберусь до середины пачки кредитных историй.
– Звучит интересно.
Ага, «интересно» – именно то слово. Скорее всего, задание окажется просто ужасным, вот почему Гиллиан пришла и предупредила меня о нем заблаговременно. Чаще всего с делами, которые мне поручают, другие просто не хотят иметь ничего общего, поэтому подобные задания спускаются вниз по иерархии. К счастью, таких, как я, тут немало, но это огромный банк, и ВСЕГДА находятся новые проекты, которыми не хочет заниматься начальство.
– Кстати, я чего хотела-то? Может, поужинаем сегодня вместе?
Поразительно, но у Амелии не так много друзей. Мне кажется, все дело в том, что люди считают ее веселье и жизнерадостность напускными, но на самом деле это не так. Не понимаю, как кому-то может не нравиться ее компания, но что поделаешь?
– С удовольствием. Пойдем к Тони?
Это наш любимый итало-греческий ресторанчик в Дирмонте. Ладно, это ЕДИНСТВЕННЫЙ итало-греческий ресторанчик в Дирмонте. Но даже если бы их были сотни, он все равно оставался бы самым лучшим.
– О-о-о, я там уже больше недели не была. Мне нужна пахлава. Прямо сейчас.
Амелия хлопает в ладоши и кружится от радости.
– Круто. Договорились.
Показываю ей большие пальцы в одобрительном жесте, и она вприпрыжку возвращается к себе. Я не могу достать телефон и отправить Джетту SMS, потому что использование телефона во время работы – прямая дорога к змеиной яме под кабинетом Гиллиан, так что крадучись пробираюсь в туалет и отправляю ему сообщение, что буду поздно.
– О бедняжка! Ты втрескалась по уши.
Не прошло и пяти минут, как я не выдерживаю и выкладываю Амелии все о Джетте. О Липовых Отношениях я, само собой, не говорю ни слова, но дело кончается тем, что на Амелию обрушивается поток моих восторгов в его адрес. Сдержаться почти невозможно.
– Отстой! – бормочу я.
Хватаю кусок чесночного хлеба и, окунув в соус «Маринара», начинаю жевать. Амелия ест долму.
33 
